Это было невыносимо. Я ничего не сказала матери, лишь обмолвилась, что иду к своему мосту, и ушла.
Лес встретил меня своей обычной тишиной и красотой. Шелест листьев, пение птиц… все было так спокойно, так гармонично. Но по мере того, как я приближалась к оврагу, тишину прорезали стоны, смешанные с криками боли. Страх сжал мое сердце. Чем ближе я подходила, тем сильнее становились эти звуки, и я поняла, что это кричит мужчина.
Встав на мост, я увидела его: мужчину, сидящего внизу, окруженного тенистой тенью деревьев. Его лицо, перекошенное от боли, было покрыто грязью и запекшейся кровью. Одежда была изорвана, на ней виднелись следы борьбы. Его глаза и руки были завязаны, а нога была сломана под ужасным углом. Руки дрожали, сердце колотилось в груди, как дикая птица в клетке. Запрет родителей всплыл в памяти, но крики раненого мужчины – полные отчаяния и надежды – заставили меня забыть о страхе.
– Здравствуйте! Как вы здесь оказались?! – крикнула я, стараясь сдержать дрожь в голосе.
– Помогите, пожалуйста! Я ранен! Я упал, бежал от разбойников! Позовите кого-нибудь на помощь!
Я застыла на мосту, не в силах оторвать взгляд от его израненного тела. Деревня была далеко… Я знала это. Но думать о чем-то ещё, кроме этого мужчины, я не могла.
– Я скоро, потерпите, пожалуйста! – прошептала я, начиная медленно спускаться, осторожно цепляясь за ветви деревьев.
Аккуратно спустившись к мужчине, я начала развязывать его руки. Его лицо было перекошено от боли, губы сжались в тонкую линию, по лбу градом прокатились капли пота.
– Почему вас довели до такого состояния? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.
– Мой отец задолжал им деньги… вернул долг очень поздно… Они начали выпрашивать еще больше… – он задыхался от боли, каждый вздох приносил ему новые мучения. – Отец не дал им денег… и они решили… заставить его через меня…
Я уже развязала ему руки. Он тянулся к повязке на глазах, но я остановила его:
– Послушайте, я помогу вам с ногой, только вы не должны это видеть и кому-либо рассказывать.
Он корчился от боли:
– Я упал недавно… поэтому сразу боль не почувствовал… а теперь… она убивает меня… прошу… помогите… и я обещаю, что никому не расскажу…
– Мне нужно вправить вам сломанную кость. Это будет больно. Вот, возьмите, стисните это в зубах, – я вложила ему в руку небольшую палку.
Он сразу зажал её между зубами. Я резко вправила кость. Он вскрикнул, сжимая палку со всей силы. Моё сердце колотилось в груди.
– Потерпите, – прошептала я, складывая обе ладони на его рану. Тепло разлилось по моим ладоням, и я почувствовала, как энергия течёт в его рану, заживляя повреждённые ткани. Я видела, как кровь сгущается, как рана начинает затягиваться, образуя тонкий бледный шрам. Я сжала зубы, боясь, что мои руки задрожат. Родительский запрет казался непреодолимым барьером, но я не могла бросить его на смерть.
Когда я отошла, рана затянулась.
– Открывайте глаза, – сказала я.
Он снял повязку с глаз, немного прищурился , потом посмотрел на рану, не веря своим глазам. Затем он перевёл взгляд на меня, впившись в меня своим взглядом. Я смутилась и отвела взгляд.
