– Ну, вырвался мужик на свободу – чего ты хочешь? – прокомментировала подруга беззлобно. – Все они кобели.
– Это уж точно, – задумчиво согласилась я. – А что за раскрашенная кукла при нем? Любовница?
– Да черт ее знает! Такое впечатление, что подцепил где –то по дороге. Маленькая шлюшка.
– Ага… – произнесла я, внутренне улыбнувшись, и приняла из рук Светы огромное блюдо с аппетитно зажаренной курицей, обложенной цельным картофелем и посыпанной зеленью.
Блюдо водрузили на стол и тут же приступили к обильной трапезе, разумеется, под тосты в честь хозяйки дома и т.д. и т.п. Все были молоды, всем хотелось веселиться, шутить, смеяться, петь, танцевать, в общем, выплеснуть всю накопившуюся за рабочую неделю нерастраченную энергию. «Совершенно случайно» Борис устроился за столом по правую руку от меня, что и решило его участь. И – увы – участь размалеванной Танечки, которую он с собой притащил, тоже.
У меня было просто хорошее настроение – да и с чего ему быть плохим: лето, солнце, синее небо, день рождения подруги. Поэтому я много и с удовольствием хохотала и не слишком отодвигала правое колено, к которому с завидной регулярностью и конечно «совершенно случайно» прикасалась левая нога Бориса, весьма правдоподобно изображавшего истинного джентльмена, что позволяло ему без устали ухаживать за обеими, сидящими рядом с ним, дамами. Впрочем, на обеих дам его хватило ненадолго, и скоро все его внимание сосредоточилось на мне. Я не имела ничего против его настойчивого ухаживания. К тому же, покинутая собственным кавалером Танечка, кажется, не слишком расстроилась и моментально переключилась на Петра, близкого приятеля Светиного жениха. Петру почему–то всегда импонировали раскрашенные дурочки в коротких юбках, вероятно, тогда он не страдал комплексом неполноценности. По моим наблюдениям, иногда даже очень умные мужчины западают на сексуальных дебилок – какой–то особо издевательский закон природы. А может, все гораздо проще: с умными женщинами надобно быть умным, что отнюдь не всем особям мужского пола по нраву, а тем более удается.
Почувствовав, что я не против флирта (игра в случайные касания под столом, кокетливые взгляды и пр.), Борис резко усилил напор в надежде на стремительное продолжение романа. Для начала он попытался меня напоить – обычное мужское заблуждение, что пьяная женщина будет податливей. Не тут–то было! Я пью столько, сколько хочу и когда хочу. Так что напоить меня ему не удалось. Однако я всячески давала понять, что он поразил мое воображение. Глядела на него во все глаза и с немым восхищением, когда он страстно живописал свои альпинистские походы; не отодвигалась, когда он «ненароком» касался моей груди; отвечала пожатием руки на его пожатие. Он мне понравился. Даже очень понравился. И я явно намекала, что вполне возможно продолжение.
Потом включили музыку, сдвинули в сторону подвергшийся набегу молодых голодных ртов стол и стали танцевать. Борис вцепился в меня, как клещ, и буквально не отпускал от себя. Танцуя, я обнимала его за шею, и мы то и дело целовались. Целовался он исключительно талантливо, и так прижимался всем телом, что у меня не осталось никаких сомнений – «там» у него всё в отменном порядке. Да и сложно было этого не почувствовать. Интуиция твердила: этот самец тебе подходит. И вдруг я со всей очевидностью поняла: пришла, наконец, пора воплотить свою выношенную идею фикс в жизнь! Потому и не возражала, когда его горячие ладони (действительно горячие, как пара раскаленных утюжков, – от избытка тестостерона что ли?) ласкали мои ягодицы, а язык нежно прикасался к мочке уха. Этот мужской экземпляр не вызывал у меня отторжения, более того, был настолько привлекателен физически, что я окончательно решила познакомиться с ним поближе.
