Он явно меня поддразнивал и получал от этого огромное удовольствие. А зря. Не стоит будить спящую львицу. Но я не подала виду, что его ирония меня раздражает, и тотчас включилась в игру; опустила глазки долу и с нарочитой скромностью заметила:
– Где уж мне, тихой библиотекарше, тягаться с роковой женщиной, которую обещают тебе звезды?..
– А почему нет? Тебя зовут Лиля. Кстати, это твое полное имя? Очень близко к Лилит, – продолжал он легкомысленным тоном, не замечая, как я напряглась внутри. – А уж если неженатый мужчина да вдруг повстречает Лилит…
Я замерла, сосредоточенно уставившись в редкую книгу, и даже дыхание затаила. Черт возьми, как близко он подобрался! Шутит или что–то почувствовал?! Мое полное имя – Лолита. Искаженное от Лилит. Родители назвали в честь Лолиты Торес. Скорее, скорее уйти от этой темы…
– Вот уж не предполагала, что государственные мужи в наше время увлекаются подобной ерундой, – с вызовом заявила я. – Не удивительно, что народ массово ринулся к колдунам, магам, шаманам и прочим работникам нетрадиционного оккультного труда – снимать порчу и сглаз. – Я осторожно закрыла книгу и водрузила обратно на полку.
– Вопрос, конечно, на засыпку, – задумчиво отозвался Володя. – Не сказал бы, что он в это свято верит, однако, без сомнения, интересуется. Пойдем–ка лучше в зимний сад – предмет особой гордости владельца.
Зимний сад, с журчащими фонтанчиками причудливой формы и звонким водопадом, вполне мог претендовать на чудом занесенный в наши северные края уголок Эдема. Пальмы вольготно раскинули свои перистые, словно отлакированные, листья – зонтики; цвели разросшиеся тропические деревья; перепархивали с ветки на ветку волнистые попугайчики и, кажется, даже мелькали среди густой листвы разноцветные колибри; ажурные белые скамейки, видневшиеся среди цветущих растений, будто приглашали скорее сесть на них, чтобы в тишине любоваться непривычными для глаза цветами, чья разнообразная и изысканная форма навела меня на мысль, что хозяин – любитель орхидей. Всё располагало к отдыху и полной релаксации. Мы сидели на скамье у водопада и безмолвно наслаждались окружающей нас красотой и покоем. Откуда –то прилетела непривычно большая экзотическая бабочка, покружила вокруг нас, потом опустилась мне на грудь и замерла, медленно закрывая и раскрывая яркие радужные крылья. Я боялась шевельнуться, чтобы не спугнуть волшебное создание, но тут викинг неловко придвинулся ко мне – бабочка вспорхнула и улетела.
– Боже, какое чудо… – прошептала я, наблюдая за ее неровным полетом.
– Это ты – мое чудо, – изменившимся голосом сказал викинг и по–хозяйски меня обнял.
Мы долго и со знанием дела целовались на скамейке под несмолкаемый шум одомашненного водопада. Наконец викинг не выдержал, вскочил и, ухватив меня за руку, буквально сдернул со скамьи.
– Идем, я покажу тебе свою комнату, остальное мы уже посмотрели, – и потащил за собой.
Я не сопротивлялась.
Убранство его комнаты и в самом деле оказалось достойно отдельного осмотра. Интерьер был пропитан эротикой. Огромных размеров кровать, покрытая шелковым покрывалом шоколадного цвета, сразу приковывала взгляд и двоилась, отражаясь в укрепленном на навесном потолке зеркале таких же внушительных размеров. На стенах развешены картины, изображающие весьма фривольные сцены совокупления – увеличенные копии с рисунков на древнегреческих сосудах. Обнаженная женщина в объятиях невысокого козлоногого сатира с возбужденным фаллосом запредельных размеров; сплетенные тела любовников – мужской член в полной боевой готовности входит в лоно женщины; молодая красавица, присев на колени, ласкает мужские органы; обнаженная жрица поклоняется громадному фаллосу – символу плодородия – и возлагает на него лавровый венок; ласкающие друг друга девушки и юноши… Стены, от пола до потолка, задрапированы шелковыми тканями в терракотовых, бежевых и коричневых тонах. На застекленных стеллажах вдоль стен разместились древние сосуды с эротическими рисунками.
