Дима взял скотч и примотал биту к телу. Он надел плащ, который не носил уже долгое время. Так он и отправился на улицу.
Ноги не слушались его и постоянно ускоряли шаг; он старался идти медленно, чтобы ненароком не навести на себя подозрения. Диму трясло, подкашивало, казалось ещё немного и он упадёт на грязный асфальт. Он старался не смотреть на других. Каждый взгляд, каждый неверный жест вызывал у него подозрения. Паника нарастала.
«Женщина с пакетами… Молодой парень с афро… Девушка с ребёнком… Дедушка с чемоданом… Бита… Они заметили?! Они знают?! Полиция… Если кто-то сообщит… Мне конец!»
Темнело. Дима держал в руках биту, готовый к бою. Бесцельно бродя по тёмному кварталу, он всё больше убеждался в том, что не встретит его здесь. Сам того не осознавая, он пришёл в то самое место, где впервые встретил его. Ужасающие события наполнили его и Дима нервно сглотнул.
Ночь становилась всё ближе. Его шаги были неуверенными, он оглядывался за плечо, будто ожидая, что кто-то или что-то последует за ним. Ветер усиливался, поднимая пыль и мусор, который кружился вокруг, словно танцуя в зловещем ритме. Его мысли путались, страх сковывал тело. Он знал, что если останется здесь, то не сможет себя защитить.
Уверенность в миг испарилась, и тело двинулось само по себе.
Когда Дима наконец добрался до своего дома, он не сразу смог открыть дверь. Его руки дрожали, и замок никак не поддавался. Наконец, после нескольких попыток, дверь открылась, и он ворвался внутрь, захлопнув её за собой.
Произошедшее далее для него было будто в тумане. Придя в себя и успокоившись, он обнаружил, что сидел на полу в своей комнате со сломанной битой в руках. Его взгляд упал на беспорядок, который он оставил. Книги разбросаны по полу, мебель сдвинута, шторы сорваны с окон.
«Что я делаю не так?» – думал он, закрыв уши руками.
Вдруг он обратил внимание на календарь, стоявший на тумбе. И тут его осенило. Нервный смешок вырвался из груди. Он взял маркер и несколько раз обвёл дату – двадцать пятое июля. И пообещал себе: «Через неделю… Если через неделю ничего не изменится, я покончу с собой».
Дни проходили один за другим, медленно и мучительно. Каждый новый день был похож на пытку: он просыпался, шёл на работу, а после возвращался к поискам. Дима не находил себе места и не мог сосредоточиться ни на чём другом. Он обыскал почти весь город, но всё было тщетно. Так прошло шесть дней.
С утра Дима чувствовал себя паршиво, потому что нужно было идти на работу. Снова делать вид, что всё хорошо. Снова сидеть без дела в раздумьях о том, как развлечь себя. Одно радовало: ему за это платили, пускай и немного, зато стабильно. На самом деле Диме даже нравилась эта работа. Время, проведённое с Александром, пускай и немного, но заставляло его чувствовать себя лучше.
«Хотя, какая уже разница?» – грустно сказал он себе.
В магазине по-прежнему было пусто. Дима представлял, как он шёл по дороге, которой он шёл бесчисленное множество раз. Как заходит в хозяйственный магазин. Как покупает кусок верёвки. Как приходит домой, привязывает её к люстре, висевшей в его комнате. Встаёт на табуретку и затягивает петлю. Он долго стоит так, и в конце концов решается, и прыгает. Шея ломается, и он повисает, как игрушка с конфетти в этом клоповнике в двадцать квадратов. До тех пор пока его труп не начнёт гнить и соседи не начнут жаловаться на вонь, и не вызовут кого-нибудь.
