– Не следует стыдиться слез любви, – проникновенно произнес эльф, устремляя на нее вдохновенный взор. Ольгу каждый раз словно мороз продирал, когда он вот так смотрел своими мерцающими волшебными глазищами. – Это тоже прекрасно, как и все, что озарено любовью.
– Все? – недоверчиво переспросила девушка.
– Все. Начиная с обычного секса и заканчивая глупым, на твой взгляд, сидением на ограде.
Ольга помолчала, переваривая очередное изречение и примеряя его к действительности. Какая-то доля истины в нем все же содержалась, хотя в сидении на заборе она по-прежнему не видела ничего прекрасного. Впрочем, если смотреть со стороны, изящный красавец-эльф смотрелся на этой ограде очень живописно. Может, в том и состоит вся прелесть, недоступная ее пониманию?..
– Все равно, – заявила она, найдя наконец слабое место в логике собеседника, – можно было сделать умнее. Не признаваться в любви в первый же вечер, а тихо промолчать. Тогда бы Элмар от тебя не шарахался и не прятался и тебе не надо было бы торчать под его окнами. Ходил бы в гости вместе со всеми и любовался на него сколько влезет.
– Я бы не смог, – вздохнул Хоулиан. – Быть рядом и ничем не выдать своих чувств… Да и не принято у нас их вообще скрывать. Сложно с вами, людьми. Придумали сами себе массу условностей и сами же от них страдаете.
– А почему ты тогда к нам так неравнодушен? Что к мужчинам, что к женщинам?
– Потому что вот такие у меня необычные предпочтения. У каждого есть свои предпочтения, нечто только для себя ценное и только для себя понятное. Это все очень индивидуально и не всегда приобретает извращенные, по вашим понятиям, формы. Я, например, нашел то самое, что мне нужно, и оказалось, что это можно найти только среди людей. Мама говорит – извращенец. А сама-то… впрочем, это ее личное дело.
– Это ты к тому, что эльфы не растут такие, как Элмар? – невольно улыбнулась Ольга.
– Расти, может, и растут, но такой мышечной массы не достигают, даже если специально качаться. И даже магия не помогает. Один мой друг пробовал, и у него ничего не получилось.
– А зачем ему это понадобилось?
– Я ему очень нравился, и он хотел сделать мне приятное.
– М-да… – не нашла другого комментария Ольга. – Так ведь здоровенных мужиков, наверное, полно на Альфе. Запросто, в любом гей-клубе… Или сейчас их там нет?
– Есть, конечно. Обычно там я и нахожу себе мужчин по вкусу. Но чтобы так влюбиться… Лет тридцать со мной такого не случалось. Нет, больше. Несравненная Габриэль, как она была прелестна, юна и наивна!.. И как жаль, что этот период целомудренной неопытности так быстро проходит! Люди слишком быстро всему учатся, быстро взрослеют… Я тебе еще не надоел своими жалобами?
– Да нет, что ты. С тобой интересно.
Хоулиан улыбнулся:
– Это потому, что я эльф? Я заметил, наши уши оказывают на людей некое магическое воздействие.
– Дело вовсе не в ушах, – возразила Ольга. – К ним я уже привыкла. С тобой интересно поговорить, ты как-то иначе мыслишь и такие странные вещи иногда выдаешь. И на тебя вообще приятно посмотреть, но это уже так, между делом, красивые и люди бывают.
– Ах, Элмар… – тяжко вздохнул эльф.
– Вот-вот. На Элмара я тоже всегда любуюсь.
– О, это естественно. Я заметил, он очень нравится женщинам. Хотя эльфийки не нашли бы в нем ничего привлекательного. Не понимают истинной мужской красоты…
– Хоулиан, а какие они, эльфийки?
