Когда Джесси Редмаунт, пересиливая воющий поток ветра, захлопнул за собой дверь башни, Эндри позволил себе вздохнуть свободнее. Спасительное тепло пробежалось по коже. Рыцарь задвинул засов, чтобы штормовой ветер не отворил вход и, оперевшись на стену, тяжело дышал.
– Пресвятое пламя, ну что за погодка… – причмокнул Редмаунт, поглаживая свою промокшую бородку.
– Сегодня море явно недовольно, – кивнул хранитель Роллад.
– Не повезло тем, кто сейчас плывет по нему, – согласился Эндри.
– За мной, – выжав промокший хвост из черных волос и утерев с лица влажные капли, Мьор Роллад направился к лестнице, где стояли двое стражников, – не будем заставлять Его Величество дожидаться.
– Будем надеяться, что это все не зря, – тихо сказал сир Джесси.
– Вам стоит быть откровенно убедительным, сир Каранай, – сказал через плечо лорд-хранитель, не оборачиваясь. – Мой брат, наш светлейший государь, не внемлет, обычно, пустым мольбам.
– Я постараюсь изложить ему все в лучших красках, – поеживаясь от мокрой одежки, кивнул Эндри. – Орудовать словами, почти, что быть художником, если знаешь как!
– Художества оставьте юным дамам и арвейдским мальчишкам в их дворцах, – хмыкнул Мьор Роллад. – Говорите по существу.
– Позвольте, милорд, – ступая мокрыми сапогами по ступенькам, позволил себе вставить Джесси Редмаунт, – а так ли страшен этот левиафан, как его малюют?
– Левиафан? – поджав потрескавшиеся губы, оглянулся Роллад.
– Ваше милордство так опасается наших далеких соседей… – кашлянул сир Джесси, – однако, чем ицхилит хуже прочих врагов, что вам удалось одолеть?
Эндри поглядел на приятеля с недовольством.
– Наше королевство шито белой нитью, что дамское кружево, – процедил с предельной честностью Мьор Роллад. – Не отрицайте.
– Однако, милорд… – возразил Каранай.
– Да, сир, я и мой меч видали немало сражений, – ответил он куда-то в пустоту, не оглянувшись на сира Джесси и Эндри. Рука хранителя легла на ножны у пояса. – Доводилось мне вести войска на войну и на севере, и на юге. Во льдах и в жарком песке. Арвейдские претенденты, эти северные варвары, сефидские черви…
– И все они были сокрушены, не так ли? – с долей лукавости и лести обратился к нему Редмаунт.
– С таким грозным врагом как императорская армия за горами, нам еще встречаться не приходилось. Их чуждые лунные божки, коварные старые ведьмы и фанатичные орды. Вы наверняка слышали эти сказки от тех, кто торговал или путешествовал за Полумесяцем, – грубо бросил хранитель, кивнув стражникам, чтобы те расступились и пропустили их еще выше. – Все это россказни, конечно. Но отрицать нельзя, многие покорились их кривым мечам и суровым воителям. Я не дурак, и не собираюсь выбрасывать этот факт из головы.
– Мне не доводилось бывать за пределами подданств Его Величества, – сказал сир Джесси, – но неужто какие-то чужие безбожники способны сокрушить наши рыцарские силы?.. Никому не дано покорить эти священные просторы! – покачал головой он. – Помните, как в тех стихах?
– «С восточных земель до закатных теней»? – улыбнулся Эндри.
– В давние времена узревших огонь владык и венчаных пламенем королей – быть может никто из чужеземцев и не посмел бы позарится на запад. – Мьор был непреклонен. – Но теперь, взгляните, наши земли держатся на честных словах договоров, вырванных войной. Каждый мнит себя достойным священной короны больше других. Я не слепец и вижу еще, что только сила сдерживает это единство, – хранитель сжал кулак. – И если силы не хватит и королевство вновь разойдется по швам… Вы знали, что ицхам завещано, будто бы, однажды покорить весь мир? Все народы, якобы, склонятся перед их лунными ведьмами.
