– По историческим данным, так оно и было, – кивнула я.
– Так вот, появился в стране некий охотник за сокровищами последнего из дворян Голицына. Расхищает все усадьбы, которыми он владел или где подолгу бывал даже просто в гостях.
– Как это?
– Сокровища ищет. Говорят, Голицын сам-то сбежал за границу, а сбережения свои оставил. Якобы в тайнике одного из помещений дворца. Но какого именно дворца, преступник не знает, поэтому грабит все по очереди. Пару недель назад это были Кузьминки.
– В прессе об этом не было ни слова, – заметила я.
– Естественно. Расследование ведется втайне. Хотя между вами, музейщиками и искусствоведами, сплетни, наверно, расползаются быстро.
– Я об этом ничего не слышала.
– Ясненько. Ну это и хорошо. Местных работников просили держать язык за зубами. Вот и держат.
– А почему ты сюда приехал? Думаешь, вовсе не призрак бродит ночами по дворцу?
– Имеется такая мыслишка, – бодро закивал Андрей, хотел продолжить, но не успел: запищал телефон. – Секундочку. – Майор вывел на большой экран смартфона какой-то список, полистал его, удовлетворенно угукнул и убрал аппарат в карман. – Твоя личность подтвердилась. Как гора с плеч. Не люблю пытать красивых женщин. Обидно, когда под конец от этой красоты ровным счетом ничего не остается…
– Прекрати меня запугивать! – рассерженно воскликнула я.
– Все! Больше не буду, клянусь. Вижу, ты рассказала все, что знаешь.
– Именно. А где, кстати, Анатолий?
– Твой полюбовник? Уехал.
– Да как ты смеешь! – вышла я из себя и ощутила непреодолимое желание его ударить. В конце все же смогла сублимировать это чувство в безобидное топанье ногой. – Я его впервые увидела сегодня! За час до тебя!
Он немного помолчал, всматриваясь в мое лицо. Затем коротко изрек:
– Верю.
Я зарычала в бешенстве и развернулась, чтобы продолжить путь, но тут одна мысль пришла мне в голову. Да такая, что пришлось ахнуть.
– А дверь вы не потрудились запереть за собой, да?! Так и оставили нараспашку?
– Так-так, а кто у нас вахтер-то? Кто следить должен?
– Я во дворце двух людей оставляла!
Я сделала рывок, чтобы вернуться, но Андрей перехватил меня.
– Да запер, запер! – сказал он и, оскалившись, покрутил перед моим носом связкой ключей.
– Ну и шуточки у вас, майор! Это не по-военному.
– Это тебе впредь наука. Чтобы серьезнее к работе относилась.
Упрек был заслуженный, потому я хмуро выдернула ключи из его пальцев и пошагала дальше по узкой тропинке.
– А куда мы путь держим? – спросили сзади.
– Я иду в поселок, куда идете вы – я не знаю.
– А ты, я гляжу, девушка с характером.
– Вот и гляди, только, будь добр, издалека.
За такими разговорами мы добрались до поселка. Только возле самой усадьбы были каменные серые пятиэтажки, а дальше сплошь одноэтажные хибары, периодически перемежающиеся с двухэтажными кирпичными особняками.
На очередном перекрестке я достала из кармана адрес.
– Улица Садовая, дом 41, – сказала я сама себе. – Это должно быть где-то рядом.
Затормозив, стала осматриваться.
– Вот это – Садовая, 35, – включился в игру Андрей, ткнув в табличку. – Твой дом в той стороне.
– Спасибо.
Я двинулась в нужном направлении, майор не отставал.
– Скажи все-таки, куда мы идем, – попросил он через пять шагов. – Я люблю четко знать конечную цель своих действий.
Я открыла рот, чтобы сообщить мужику, что наши цели расходятся, но вздохнула, успокоилась и рассказала все как есть: в этом доме живет прошлая вахтерша, сбежавшая после трех ночных смен. Не то чтобы на меня повлияла Галина Викторовна со своим «с такими, как он, лучше не ссориться», просто я сама уже поняла, что майор так просто не отстанет. Все равно ведь попрется к людям вместе со мной, так пусть знает хотя бы суть предстоящей беседы, чтобы не ляпнул вдруг что-нибудь не к месту.
