И Джулия тогда сказала вовсе не «пёстрая банда», а «пёстрая лента». Потому что оба этих слова в английском языке звучат одинаково – бэнд.
На самом деле, она имела в виду змею, которая её ужалила.
– Я всё слышу! – неожиданно сказал Холмс. – У меня необыкновенно острый слух. Так что имейте это в виду на будущее. А в принципе, я с вами полностью согласен. Я тоже склоняюсь к мысли, что это была змея, отправленная к несчастной девушке её отчимом. Так что срочно собираемся и едем. Нам нужны улики, чтобы арестовать этого Ройлота.
– Погодите! – воскликнула Алёна, – а как же мы? Когда мы начнём искать мальчишку? Мы хотим домой! Вы ведь обещали!
– Сейчас в первую очередь необходимо спасти мисс Стоун. Ведь, пока этот злодей на свободе, ей будет грозить опасность. Вот арестуем его и сразу начнём поиски вашей Энни.
А вообще, разве вам не интересно поучаствовать в расследовании вместе со мной и доктором Ватсоном? Познакомиться с моим методом дедукции? – Холмс с улыбкой смотрел на девочек.
– Интересно, конечно, – вздохнула Саша, – нам очень интересно наблюдать за вашими методами расследования, мистер Холмс. И мы готовы ехать с вами в этот Гримпен.
В этот момент на лестнице раздались тяжёлые шаги, и в комнату ворвался высокий мужчина очень неприятной наружности.
– Она была здесь? Отвечайте! Что она вам наговорила? – прорычал он.
– А вы, я полагаю, доктор Ройлот? – спокойно спросил Холмс, даже не привстав со стула.
– Да! – снова прорычал тот, – и не советую вам лезть в это дело!
С этими словами он схватил лежащую у камина кочергу и согнул её прямо над головой Холмса.
– Вот так-то! – буркнул он и затопал вниз по лестнице.
– Серьёзный господин, – усмехнулся Холмс, – но если бы он немного подождал, я бы тоже кое-что смог ему показать.
Он поднял с пола кочергу и легко разогнул её обратно.
Глава IV
Сашу и Алёну теперь не узнала бы и родная мать. Обе облачились в дорожные костюмы и шляпки, которые их заставил надеть Ватсон. Он считал, что это обязательная часть гардероба любой уважающей себя девушки.
Теперь они ощущали себя настоящими англичанками.
– Мадмуазель! Не кажется ли вам, что ваша чудесная шляпка немного не сочетается с цветом блузки? – сказала Алёна и сделала реверанс.
– Да почему же мадмуазель? Мы ведь в Англии! И причём тут реверанс? 19-ый век на дворе!
– Ну и что? В 19-ом веке реверансы что ли не делали? – надулась Алёна.
– Не ссориться! У нас мало времени – через час мы должны быть на вокзале Паддингтон! – строго сказал Холмс, снимая с крючка зонт.
Вскоре они уже сидели в поезде, отбывающим из Лондона.
За окном проплывали унылые пейзажи местности под названием Дартмур.
– Как здесь можно жить? – воскликнула Саша, –кругом одни болота!
– Это не простые болота, а торфяные, – сказал Ватсон, – здесь добывают торф.
Пейзаж за окном практически не менялся…
– Я думаю, на станции должен быть телефон, –сказал Холмс, – надо будет непременно вызвать полицию. К их приезду мы как раз соберём улики, необходимые для ареста этого негодяя.
Пока они доехали от станции до поместья Ройлота, уже стемнело.
Тёмная громада дома возвышалась в глубине участка, почти полностью закрытая огромными деревьями.
– Как-то не очень хочется туда идти, – поёжилась Саша, – к этим гиенам и змеям.
– Вы, собственно, можете и не ходить, – усмехнулся Ватсон, – подождите нас здесь, у ворот. Мы с Холмсом прекрасно справимся без вашей помощи.
