– Я точно не могу сказать, Джен, но, надеюсь, ты сможешь сделать крюк на север. Экстренные службы передали нам срочный вызов.
– Выкладывайте детали.
Помимо наблюдения за окружающей средой, сотрудники службы выполняли все функции правоохранительных органов. Им приходилось брать на себя самую разную работу, от расследования преступлений до оказания первой медицинской помощи.
– Вызов поступил из окрестностей Боуди, – объяснил Билл.
Дженна нахмурилась. В окрестностях Боуди не было ничего, кроме горстки давным-давно опустевших поселков-призраков времен золотой лихорадки да старых заброшенных приисков. Ну, и, разумеется…
– Он поступил из военного научно-исследовательского центра, – подтвердил ее худшие опасения Билл.
«Проклятье…»
– Что там стряслось? – спросила Дженна.
– Я лично прослушал запись. На ней были слышны только крики. Мы не смогли разобрать ни одного слова. После чего связь оборвалась.
– То есть это может быть все что угодно, в том числе и ничего.
– Совершенно верно. Быть может, вызов был сделан ошибочно, но все-таки кто-то должен постучать в ворота и проверить, все ли в порядке.
– И, по-видимому, этим кем-то должна стать я.
– Тони и Кейт под Йосемитом, утихомиривают пьяницу, устроившего дебош.
– Ладно, Билл, я туда съезжу. Свяжусь с вами, как только подъеду к воротам базы. Если что-нибудь услышите оттуда, дайте мне знать.
Пообещав ей это, диспетчер окончил связь.
Дженна повернулась к Никко.
– Дружище, похоже, оленьим ребрышкам придется подождать.
19 часов 24 минуты
– Поторопитесь!
Находясь на четвертом подземном уровне, доктор Кендолл Хесс бежал вверх по лестнице. Системный аналитик Ирен Макинтайр не отставала от него. На каждой лестничной площадке их встречали мигающие красные лампочки аварийной сигнализации. По всему центру раздавался тревожный вой сирены.
– Нарушены уровни защиты четыре и пять, – задыхаясь, выдавила Ирен, отслеживая по портативному биодатчику распространение опасности.
Однако достаточным свидетельством степени угрозы были гнавшиеся по пятам крики.
– Судя по всему, теперь это уже попало в воздуховод, – пробормотала Ирен.
– Как такое могло случиться?
Вопрос доктора Хесса был чисто риторическим, однако Ирен все равно ответила на него.
– Не могло. Если только в лаборатории не произошел серьезный сбой. Но я проверяла…
– Это не сбой, – оборвал ее доктор Хесс резче, чем намеревался.
Он знал наиболее вероятную причину случившегося.
«Диверсия».
Отказ многочисленных уровней защиты однозначно говорил о том, что все это подстроено сознательно. Кто-то умышленно взломал систему защиты.
– Что нам делать? – с отчаянием в голосе спросила Ирен.
Для борьбы с разрастающимся пожаром оставалось только одно последнее средство, последний рубеж. Но не будет ли от него вреда больше, чем пользы? Прислушавшись к сдавленным крикам, доносящимся снизу, доктор Хесс понял ответ на этот вопрос.
Наконец они с Ирен добрались до последнего этажа. Не зная, с чем им придется иметь дело, – особенно если его предположение о диверсии было верно, – доктор Хесс остановился сам и остановил Ирен, тронув ее за руку. Только сейчас он заметил, что кожа у нее на тыльной стороне ладони уже покрылась волдырями – как и на затылке.
– Вы должны добраться до рации. Подать сигнал бедствия. На тот случай, если у меня ничего не получится.
«Или, Боже упаси, если у меня дрогнут нервы».
Ирен молча кивнула, стараясь не выдать взглядом свою боль. То, о чем просил ее сейчас доктор Хесс, скорее всего, будет означать для нее смерть.
