– Артем, а ты знаешь, какое самое важное изобретение сделало человечество за всё свою историю?
– Конечно, знаю – колесо.
– А вот и нет. Самое важное изобретение – кровать!
– Ну, хорошо, пусть будут и колесо и кровать!
– Ты хочешь сказать, что кровать на колесиках?
– Господи, пусть будет кровать на колесиках!
– Тогда кровать на колесиках с рулём!
– Дань, ну хватит дурачиться!
– Артем, смотри, тут даже бирка есть. Вот это да, читай, что написано. «Россiя 1901 год». Кровати больше ста лет. А слово Россия как написано – посмотри. Буква «i» – английская. Подошел Артем.
– Нет, Данюха, это буква русская!
– Да какая же она русская, с чего ты взял?
– Я точно знаю, что русская. Мне дед объяснял. Дело в том, что до Октябрьской революции 1917 года грамматика русского языка была очень сложной, не то, что сейчас. Было две буквы «И». Обычная буква, какую мы пишем сейчас, называлась "и" восьмеричное. А "i" с точкой – "i" десятеричное. Буква с точкой ставилась в том случае, если за ней следовала гласная буква, а если это была буква согласная, то писалась буква обычная. Была еще буква «ять», так про нее вообще никаких правил не было. Это буква произносилась как «е», называлась «ять», а писалась как мягкий знак с поперечной палочкой. Надо было просто заучивать, в каких словах, что писать. Представляешь, как трудно было школьникам, да и взрослым тоже. Но в 1917 году все эти сложности отменили.
– Ничего себе! А что, твой дед в школе учился еще до 1917 года? Сколько же ему сейчас лет? Лет сто двадцать, или еще больше?
– Нет что ты. Ему про эту грамматику рассказывали его дедушка и бабушка. Они, действительно, учились еще до революции. Дед что-то запомнил, а что-то забыл. Что помнил, рассказал мне. Кстати, у него сохранилось свидетельство его бабушки об окончании школы и другие документы. В них всё написано по старым правилам – с «ятями», разными буквами «и» и прочими старыми правилами.
– Вот бы посмотреть, очень интересно.
– Да никаких проблем. Попрошу деда, и он пришлет по электронной почте.
– Ладно, договорились, только не забудь!
– Ну, если и забуду, ты напомнишь.
– Ну, справились с кроватями? – на веранду зашла баба Маня с ворохом постельного белья в руках.
– А то, конечно справились, – ответил Даня.
– Раз справились, идите, погуляйте, а я постели вам застелю. Вон, в сад идите, или по хутору прогуляйтесь. Только недолго. Минут тридцать, не больше, потом ужинать будем.
Прогуляться решили по улице хутора, но прогулка длилась недолго. Стоило Артему с Даней отойти метров на триста от дома бабы Мани, как перед ними выросли четыре подростка. Вперед вышел крепко сложенный мальчуган, примерно их возраста.
– Вы кто такие, и куда направляетесь?
– Мы сегодня приехали в гости, сейчас хотим посмотреть ваш хутор, – спокойно ответил Даня.
– Раз приехали в гости, идите и сидите себе в хате, а смотреть здесь нечего, поворачивайте оглобли!
– Да чего мы вам плохого сделали?
– Неважно, поворачивайте! Появитесь еще раз на нашем краю, быстро вам юшку пустим, – и подросток показал крепенький кулак. Артем с Даней переглянулись. Силы были явно неравными, и им пришлось пойти назад, а вслед им послышался хохот.
– Вы чего так быстро? – удивилась баба Маня.
– Передумали, устали сегодня, – ответил находчивый Даня.
– Понятно, тогда будем ужинать, да и спать, с богом, ложиться, – старушка посмотрела на кислые физиономии друзей, и усмехнулась. – Хотя, немного помешкаем. Не умрете с голоду за пятнадцать минут? Я вспомнила, мне надо к Степаниде сходить, да еще к соседкам.
