Шествие динозавров - страница 25

– Так уж и дикари! – Нуна потешно морщит носик. – Те же сунгирцы[38] уже были вполне приличные ребята. Ничего, что в шкурах, зато какие статуэтки из мамонтового бивня они резали! Самая натуральная технология нэцкэ. Завтра принесу показать. И это – двадцать семь тысяч лет тому назад, не веков, а именно тысяч, то есть гораздо, гораздо раньше наших клиентов!.. Ратмир, помнишь ту девочку, с дротиком? А как ее звали, помнишь?

– Хаду, кажется… – хазарский хан слегка постукивает себя по лбу кулачищем. – Нет, вру. Хабу ее звали, Хабу Белая Сова.

– Голубые глазищи, рот до ушей, нос картофелинкой – типичная русская красавица. А фатьяновцы?[39] Строители, металлурги, овцеводы… Ведь они были современниками империи Опайлзигг! А клакхиры?

– Не знаю никаких клакхиров, – ревниво объявляю я.

– Строители Стоунхенджа[40], – поясняет Ратмир. – Древние жители Британии. Самоназвания у них не было, они гордо именовали себя «людьми» и не верили, что этот мир населяет еще хоть кто-то, кроме них, претендующий на то же звание. Всеобщее заблуждение темной эпохи разобщенных культур. Трудно поверить, что когда-то все эти махровые эгоцентристы вышли из одного и того же района Африки… Мы и окрестили наших себялюбцев «клакхирами», в переводе с гэльского – «каменщиками», и поверь, Вячеслав свет Иваныч, они это прозвище заслужили… Вот такие плечи и вот такие челюсти! А как они любили своих женщин!

– М-м-м! – зажмурившись, сладострастно исторгает из недр души Нуна-дьяволица.

Будто и ей что-то перепало от этой варварской любви… А может быть, так оно и было?!

– А как они обходились со своими врагами!..

– У-у-у!!! – комментирует девчонка.

– Но по моим сведениям, – говорю я, – Стоунхендж был сооружен гораздо позднее, приблизительно в девятнадцатом веке.

– Твои сведения устарели, – осклабляется Ратмир. – Когда мы туда… хм… завернули, Стоунхендж уже стоял, и кромлехом в традиционном понимании никогда он не был, никого там не хоронили и никаких культов не отправляли. Впрочем, не был он и неолитической обсерваторией, как надеялись некоторые больные головы еще совсем недавно.

– Чем же он был?

– Тебе лучше не забивать этим голову… – лицо Ратмира делается мрачным, а по лицу Нуны пробегает легкая судорога. – И однако же, не знаю, как Нуны, – спохватывается Ратмир, заметив пламень профессионального интереса в моих глазах, – а вот нас с тобой, славян, как этноса, в то время и в проекте не существовало…

– Нуна, вы что – не русская? – удивляюсь я.

– Разве незаметно? – пожимает она плечиками.

– Ну, этнография – не мой конек…

– Оно и видно!

– Да русская она, русская, – властно вторгается в нашу перепалку Ратмир. – Пунктик у нее этнологический. Затесался в предки какой-то угро-финн – не то вепс, не то манси, не то изури, так она уж и нос дерет…

– Хорошо, вернемся к нашим баранам, – говорю я. – Итак, Европа и Азия лежат в дикости, что там творится с Древним царством Египта, мы в общем и целом себе представляем… а шустрые зигганы уже помазали на царствие самодержца Луолруйгюнра Первого, Солнцеликого. И где, в какой части света вы разыскали этот замечательный анахронизм?

– Что вас смущает? – хмурится Нуна. – То, что мы называем такое государственное устройство империей, а Луолруйгюнра – императором? Это же условность! И менее одиозно, нежели «деспот». По-зиггански его титул звучит как «юйрзеогр» – «попирающий твердь».