– А это те, кто может себе позволить каплю виски и выйти из своих пределов, – усмехнулся Вениамин и продолжил: – У нас в классе был мальчишка, тест которого привёл в замешательство комиссию: у него на несколько специализаций баллы были примерно одинаковы. Он мог стать кем угодно. И тут есть ещё одна важная мысль! Все клетки делятся на две существенно разные половины. Первая – из твоего сна, где куда ни глянь, в окружении любой клетки или человека находятся другие, и так, кажется, бесконечно. И вторая половина – пограничные клетки или, опять же, люди-пограничники, которые взаимодействуют с внешней средой, в которой что-то постоянно меняется, и в этом есть какая-то стволовость, они подстраиваются под эти изменения, – рассказывал, увлекаясь, Вениамин.
– Да… А у меня ничего не происходит… – снова перебил Николай.
Но не успел он договорить, как резкий металлический звон резанул по ушам.
Николай инстинктивно пригнулся и опасливо посмотрел в сторону. Там ребёнок лет шести выронил стальной игрушечный танк, который ударился о ножку стола. Николай перевёл взгляд вправо на рыженькую девушку – она снова скользнула по нему улыбкой и отвернулась. Он тоже смирил своё любопытство и всмотрелся в меню.
– А я закажу салат с протеинами и морс. Пытаюсь похудеть, начал каждое утро плавать. У нас дома ванна с противотоком, – нервно проговорил Николай.
Вдруг мужчина средних лет, сидевший позади Николая, зашёлся сильным кашлем и долго не мог остановиться. Николай брезгливо оглянулся.
– На дворе июль, вот бедолага… Замечаешь, что вирусы стали прилипчивее?.. Наша кожа только покроется защитным слоем, как мы давай стирать его разными шампунями. Горло тоже оголяем полосканиями. Это как раньше между странами была нейтральная территория, где можно было скомпенсировать политические неразберихи. Земля дорогая, нейтральную территорию разделили, теперь пограничники стоят лицом к лицу, так и вирус соприкасается с оголённой поверхностью кожи, – пошутил Николай.
– Шутки шутками, а ты сечёшь в корень. Границ между государствами и правда осталось немного. Прав был Джордж Оруэлл – сожрали большие страны своих мелких соседей. А если говорить про стволовые клетки, то они подобны шпионам: адаптируются под любые внешние условия, – продолжил шутку Вениамин.
– Кстати, моя специализация в аспирантуре – зрение. Представляешь, Веня, рецепторы в зрачках, которые поглощают свет и переправляют эту информацию в головной мозг, обнаружили в простейших, которые гораздо древнее человека. И те поглощают свет не для познания окружающего мира, а примитивно, – для того чтобы кушать. Новый симбиоз сменил специализацию фермента.
В этот момент подкатил робот-официант и привёз заказ.
– А не стволовые, специализированные клетки, которые случайно по воле судьбы оказываются на границе, чаще всего погибают, – задумчиво выдавил Вениамин.
Пока он произносил слово «погибают», воздух сгустился и непонятная дрожь прошла по полу. Что бы это могло быть? – у Николая не было ни единого предположения. Метро в этом месте Москвы очень глубоко, да и сейчас поезда бесшумно движутся на пневмоподушке.
Состояние тревоги усилилось. Николай огляделся, пытаясь найти её источник. «Это уже не игрушки» – вздрогнул он. На улице всё ещё было светло, и прохожие шли не торопясь. Вдруг резкий толчок подбросил посетителей кафе в воздух. Плита пола начала проваливаться вниз, вырывая арматуру, сшивающую здание.
