Сауд касается моей промежности. Там все пылает, и даже легкое прикосновение его пальцев подобно киросину, хлынувшему в костер.
Из моего рта вырывается приглушенный стон, отчего Сауд удовлетворенно ухмыляется и заменяет пальцы собой.
От медленного вторжения твердой мужской плоти в мою девственную вагину, по низу живота разливается чудовищная боль. А как двигаться во мне Сауд начинает, так и вовсе умереть можно.
Пусть и делает он это осторожно, но мне все равно очень больно. Стиснув зубы терплю. Не могу привыкнуть к его размерам. Большой. Пугающе большой и такой твердый… и весь во мне.
И так неохотно боль отступает, словно сопротивляется и не хочет отпускать меня.
Сауд целует меня в губы, отвлекая. И я нехотя, на время забываю о том, что он мой мучитель. Потом ему об этом напомню. Когда все закончится.
Прислушиваюсь к своему телу, к глубоким сильным толчкам, что растягивают меня изнутри. Нахожу в этом удовольствие, хоть и казалось мне это невозможным.
Но даже не пытаюсь настроиться на оргазм.
Мне не больно, и то уже хорошо.
Сауд очень скоро перестает сдерживаться.
Вжимается в меня, до упора вбиваясь в пульсирующую тесноту, и глухо зарычав, получает то, что хотел.
Сегодня и впрямь особенная ночь. Не припомню, чтобы хоть когда-нибудь у меня бывало столь отвратное настроение.
Тем сильнее меня злит то, что мужчина, который надо мной надругался, мало того, что не чувствует своей вины, так он еще и выглядит счастливым. Ни стыда, ни совести.
Это несправедливо.
Так не должно быть.
Вальяжно сидя в кресле, Сауд беззастенчиво блуждает взглядом по моим обнаженным прелестям. Расслабленный, млеющий, с довольной улыбкой на губах. Наслаждается тем, что видит.
Я лишаю его этого удовольствия, быстро надев платье на голое тело.
– Я тебя презираю, – сообщаю.
– Чем же я заслужил? – не меняясь в лице, интересуется Сауд.
– Ты еще спрашиваешь?! – возмущенно всплеснув руками, я вскакиваю с кровати и встаю перед ним. – Ты забрал у меня девственность, а я просила этого не делать.
Сауд берет меня за руку и силой тянет на себя. Не удержавшись на ногах, плюхаюсь к нему на колени и оказываюсь крепко зажата в кольце его рук.
– Ты напрасно злишься, желанная моя, – говорит, поглаживая рукой меня по голове. – Я забрал то, что принадлежит мне. Никому другому твоя девственность все равно бы не досталась.
Я хмыкаю. Как он уверенно об этом говорит!
– Ты не единственный мужчина в мире. Да даже в собственном доме! Ах, если бы я могла выбирать…
Чуть заметная тень пробегает по его лицу. И уголки губ опускаются. Он больше не улыбается. Взгляд меняется. Жесткий такой теперь, аж не по себе мне становится.
Таким Сауда я еще не видела.
И мысль мелькает… а что вообще я о нем знаю? Кроме того, что он меня купил и насильно в постель затащил.
– Кто-то из охраны тебе понравился? Джамал?
– Вот еще! Джамал вдвое старше меня! – передергиваю плечами и спрыгиваю с его колен. А после встаю перед ним и мечтательно вздыхаю: – А что до других охранников… ты мне сейчас подал весьма романтическую идею. Если найдется среди твоих людей один решительный и смелый, если влюбится в меня и предложит сбежать из твоего гарема. То я не раздумывая, соглашусь. И сбегу с ним. И замуж выйду. И детей ему рожу.
– Где ж найти тебе такого… самоотверженного глупца? – смеется Сауд.
– Спасти женщину – глупость для тебя? – удивляюсь.
– Нет. Конечно, нет, – качает головой Сауд. – Спасти женщину – дело благородное. Но тебя незачем спасать, ты под моей защитой. Поэтому правильно будет говорить не о спасении, а о краже. Только глупец решится украсть женщину из моего гарема.
