Шхуна миров - страница 7

Томас молча накрыл своей теплой рукой ее окоченевшие пальцы. Он уже понял, что этот поток эмоций никому не прекратить. Душевные излияния – дело тонкое, поэтому он только сидел и внимательно слушал, стараясь прогнать сонливость.

– М-м-мне нравится быть леди! – не обратив на его жест никакого внимания, продолжила девушка. – Я в-верная дочь Бога, но я т-тоже хочу-у иметь переп-писку с кем-то, устраивать званые вечера. Завод-дить знакомства, учиться… Представляешь?! – всхлипнула девушка. – Я даже учусь дома! Я н-нигде почти не быв-ваю, кроме нашего поместья, я т-только читаю. Но быть дома тоже неплохо! – почти прокричала она. – Я хочу т-только себя! Почему?! Почемууу?! Почему я не могу оставаться леди и иметь друзей? Ведь у леди есть друзья! Почему я не могу выходить в город, оставаясь при этом истинной дочерью Господа Бога? Разве это плохо? Разве все это плохо? Разве с тобой быть плохо?! Общаться плохо?! Почему…

Девушка накалялась, накалялась, а потом затухла как свеча. Сколько бы Томас не вглядывался в ее лицо, он не заметил слез. Да, глаза на мокром месте, но ни одна слезинка не упала на палубу.

Томас не знал, что сказать. Возможно, потому что он сам уже давно перестал у себя это спрашивать, а может потому что перестал бороться, но сейчас, в эту минуту, полусонный и разбитый, он понял, что его жизнь проста и незатейлива. Жизнь же девушки вся состоит из внутренних противоречий, родительских запретов и желания угодить им.

София встала, высвободив свои руки.

– Расскажи потом о своей семье, – бросила она ему через плечо, спешно удаляясь к себе.

Уже у входа в каюту ей на плечо вновь опустилась теплая рука.

– Я могу посоветовать тебе только жить. Жить просто. Жить, не обращая внимания на все это. Ты ведь все равно будешь жива, а это главное, поверь. – сухо бросив это, Томас растворился в тенях.

– А если я не хочу просто жить? Если хочу жить, как я пожелаю? – прошептала себе под нос София, вцепившись в ручку двери.

На следующий день Томас, проворочавшись остаток своего сна, был полностью невыспавшийся.

– Не ползи, малец! – прикрикнул боцман, вырастая прямо перед его лицом, нанося несильный удар в грудь.

– Отвянь, – вяло отмахнулся Томас, с трудом соображая, принимая его за простого матроса, не вглядываясь в черты лица.

– Что?! – мигом рассвирепел моряк, отвешивая парню оплеуху. – Как ты разговариваешь?!

Удар обжег болью и одновременно взбодрил Томаса.

– Как получается, так и говорю, – начал раздражаться он, но новая оплеуха почти пробудила его.

– Виноват, сэр. – едва разомкнул губы юноша, все еще плохо соображая.

– Десять ударов! – выплюнул ему в лицо боцман, обратившись к собравшимся вокруг матросам.

Томас прекрасно знал, что это, но не думал, что спросонья это будет так больно.

1….

2….

3….

Он уронил голову, краем глаза замечая девушку, что-то увлеченно втолковывающую боцману.

4….

Боцман ругается, но судя по поникшим плечам, видно, что он уступил.

5….

– Довольно! – закричал моряк, прервав наказание. – Снимите его и положите вниз на лавку! – из-за спины боцмана выглядывало обеспокоенное лицо девушки.

Кубрик. Спертый воздух и вонь мужских немытых тел. С ним осталась только София, аккуратно присевшая рядом. Спустя время, Юстас, громыхая и расплескивая, притащил ведро с пресной водой и чистую тряпку.

– Прости… – прошептала девушка. – Мне жаль…

– Томииии…! – захныкал мальчик, увидев кроваво-располосованную спину своего друга.