Подгорный приехал встретить Василия лично. На своей собственной машине, без водителя и без «мигалок». Куприянов увидел Андрея на перроне в стёганой синей куртке, джинсах и клетчатой кепке.
− Ба-а! – развёл руками Василий. – Если бы не знал, что ты меня встречаешь, не узнал бы.
− Чего так? – не понял реплику друга Подгорный.
− Сколько лет приезжал в стольный град, ты всегда в официальном мундире, − пояснил Куприянов. – Депутатский дресс-код отменили?
− Ничего никто не отменял, − ответил с улыбкой Андрей, тряся за руку Куприянова. – Выходной сегодня. Могу быть расхлябанным.
− Так может ты ещё и сам за рулём?
− Угадал, чертяка! Пошли.
Уже в машине Подгорный заговорил о деле.
− У тебя совещание завтра в одиннадцать? – спросил Андрей.
− Да.
− Думаю, часа два продлится. Время у нас с запасом.
− Ты о чём, − спросил Василий.
− Я о твоей просьбе. Ты же хотел узнать про специальную лабораторию вирусологии и микробиологии?
Куприянов немного опешил. Он не знал ни про какие специальные лаборатории. Но тут же смекнул, что речь идёт о лаборатории, в которой работала Ольга Иванчук.
− Ты узнал, где работала Иванчук? – спросил Василий.
− Да. Сделал твою работу.
− Хорошо. С меня простава. Продолжайте, Андрей Андреевич.
− Есть продолжать, товарищ подполковник! – Подгорный приложил руку к клетчатой кепке. – Завтра я устрою тебе встречу с очень осведомлённым человеком. Он работал в этой лаборатории. Хорошо помнит всех сотрудников. Советую приготовить диктофон. Информации будет много.
Этим осведомлённым человеком был Евгений Павлович Капорин. Когда-то простой лаборант, а теперь известный микробиолог, эксперт, доктор наук.
− Никаких особых усилий, − рассказывал Подгорный. – Когда ты меня попросил навести справки об этой женщине, я сразу по шаблону. А как только всплыла биолаборатория в нашей истории, так первым делом позвонил Капорину. Я Евгения Павловича давно знаю. Он для нашего комитета экспертные заключения делал. Представляешь, какая удача? Он, ещё в те дремучие времена работал именно в этой лаборатории вместе с Иванчук. Между прочим, хорошего мнения о ней. Завтра он тебе все карты раскроет.
− Спасибо, Андрей. Это большая удача. А куда мы едем?
− Как куда?! − всплеснул руками Подгорный. – Ко мне едем! София уже стол накрыла. Чревоугодничать будем. Грешить, Василий. Давно не грешил?
− Давно.
− То-то же! Москва рассадник греха. Не забывай об этом, подполковник.
Встреча с Капориным состоялась на кафедре, где Евгений Павлович преподавал. Невысокого роста человек, с коротким ёжиком на голове и поразительно добрыми глазами. Василия Капорин встретил крепким рукопожатием, словно был не биологом, а тренированным атлетом.
− Знакомьтесь, Евгений Павлович, мой друг и соратник Василий Иванович, − представил Куприянова Подгорный.
− Очень приятно! Евгений Павлович, − представился в ответ учёный, и широким жестом показал на диван в углу кабинета. – Присаживайтесь. Будем разговаривать.
На журнальном столике, рядом с диваном, стояла розетка с мёдом, три чайные чашки и большой китайский термос, родом из семидесятых годов.
− Знакомый раритет, − кивнув в сторону термоса, сказал Василий.
− Да-а, − с улыбкой протянул Капорин. – Берегу как зеницу ока. Последний остался у меня. Но не термос главный. Главное то, что внутри. Попробуйте.
Капорин выдернул большую пробковую крышку из термоса. Тоненьким ароматным дымком стал расползаться по комнате запах вишни.
