– Спускайся.
– Как?
Послышался вздох, Мари была почти уверена, что Франциск закатил глаза.
– Встань на край и сделай шаг.
– Что? – возмущённо воскликнула Мари.
– Доверься мне.
– Такие фразы не влекут за собой ничего хорошего!
– Мари, все хорошо, – голос парня вдруг прозвучал очень мягко, странно. Настолько мягко, что Мари противореча самой себе дрожащими ногами встала на край. — Закрой глаза, будет не страшно.
И Мари послушалась, вопреки собственной воле. Её ноги оторвались от балкона, а тело окутало тепло. Она почувствовала, как медленно движется вниз и открыла глаза. Франциск шептал что-то, а она сама, медленно паря в воздухе, приближалась к земле. Когда Мари коснулась ногами травы, Франциск вдруг заметил, что она стоит босиком.
– Ты чего босая?
– Я, по-твоему, в обуви сплю? – Она едва ли знала его, но что-то в нём изменилось. Франциск был на себя не похож. – Я не знала, что ты меня на улицу вытащишь.
– Могу отнести тебя на руках. Ноги исколешь.
– Не надо. Ближе к сути.
– Поговорить нужно.
– А тут нельзя?
– Нет.
– Ладно.
Франциск пошёл вперёд. Мари молча следовала за ним. Она никогда не видела таких ярких звёзд. От ночного ветерка пробирала дрожь, но Мари не жаловалась. Почему-то было страшно делать это.
В темноте пейзаж школы казался совсем чужим. Ухала сова. Франциск несколько раз свернул и неожиданно для Мари они оказались на небольшой полянке, перед зданием администрации и воротами в школу. Он встал напротив неё и вгляделся в её лицо. Света луны было достаточно, чтобы разглядеть его в полумраке.
– Опять будешь мысли читать?
– Нет. Зачем?
– Не знаю. Что это за памятник? – спросила Мари, чтобы избавиться от странной неловкости.
– Это мой предок.
Они замолчали и просто стояли, глядя друг на друга. «Он… красивый, я и не обратила внимания насколько…» – Мари вдруг показалось, что она краснеет. И сердце забилось чаще. Желая скрыть странные чувства, она опустила взгляд и заметила, что рубашка Франца сильно расстегнута. Чёрные кудри волос ему чертовски шли, а голубые глаза…
– Почему твоё сердце бьется так сильно?
Вопрос заставил Мари совсем опустить взгляд и покраснеть ещё сильнее.
– Я темноты боюсь.
– Теперь понятно. На балконе билось так же.
– Так, о чем ты хотел поговорить? – Мари постаралась сменить тему.
– Я связался с родными. Не знаю, откуда у тебя эта фамилия, но мы совершенно точно не родственники.
Эта новость неожиданно и слишком сильно обрадовала её, Мари снова подняла взгляд. Франциск вдруг приблизился и Мари испугалась, что её сердце выпрыгнет из груди.
– Боишься? Сердце опять сильно бьется.
– Нет. Не боюсь.
Он приблизился. Голубые глаза сверкнули в свете луны.
– Чего ты так нависаешь?
– Наблюдаю. А надо бы…
– Что?
– Бояться.
На её плечо опустилась рука и эта хватка была ей до ужаса знакома. Он не приближался и не отдалялся. В полумраке внимательно изучал полное ужаса лицо. Мари хотела закричать, но не выходило издать и звука. Ей казалось, что перед ней вовсе не Франциск… но жуткое видение исчезло. Он отпустил её. Но вдруг изменился. Бледный, осунувшийся – под глазами синяки.
– Твои волосы, Франциск… – подавив удивлённый вскрик, прошептала Мари.
– Что?
– Они белые!
Франциск молчал. Мари снова показалось, что перед ней не он. Со вздохом парень оглянулся на памятник, отступил и не своим голосом сказал:
– Я наблюдаю за тобой, Мари. Обещал, что ещё встретимся. Проснись.
Мари резко подскочила на кровати, глотая воздух.
