Вытеснение альтруизма как морального принципа за рамки древнего Закона, породившее необязательность содеяния добра, обернулось в последующем трагедией для человечества. Бездушное отношение к себе подобным надежно разъединило людей. «Это – твои проблемы» – таков типовой приговор нашим надеждам на помощь и сочувствие, выносимый теми, кто должен возлюбить ближнего как самого себя. Интересно, что моральных норм как таковых общество формально не отрицает. Но, право же, впечатление такое, будто оно сохраняет их лишь для издевательства над ними же! Чаще – откровенно грубого, но подчас – и утонченно циничного.
Однако самоустранение от добродеяния становится совершенно аморальным явлением, когда откровенный воинствующий эгоизм переходит в свою высшую стадию – эгоцентризм и становится естественной психологической нормой, «узаконенной» нравственной меркой. Он все более подрывает духовно-нравственные основы бытия. Но пока что человек еще удерживает себя, хоть и с трудом, в придонном слое нейтральной зоны. Пока что даже его оскотинивание носит в целом человеческий характер. По крайней мере, методы надругательства личности над личностью чаще носят словесную форму. Впрочем, звериные разборки и другие животные формы насилия уже не редкость.
Говоря о ценностной шкале моих соотечественников, необходимо учитывать, что помимо тех воздействий, о которых уже шла речь, она претерпела за короткий срок, соизмеримый с человеческой жизнью, два диаметральных преобразования, связанных с коренным изменением условий божественного эксперимента.
В первом случае – ликвидация в стране частной собственности, питательной среды самости – источника всех низменных пороков человека, сердечного «зла от юности его», и, как следствие, создание условий для возрождения и развития индивидуальных качеств, возвышающих человека над зоологическим миром. Моральные нормы и требования, распространяемые на всех, были кодифицированы и заявлены публично в Моральном кодексе 1961 года, основу которого составлял видоизмененный религиозно-нравственный закон времен Моисея. Условия божественного эксперимента советского периода в целом согласованно поощряли духовно-нравственное начало в человеке и сдерживали начало зоологическое: аморальность и безнравственность были наказуемы.
Во втором случае – реставрация «священной» частной собственности в самой ее отвратительной и унизительной форме, уничтожившей все моральные нормы и нравственные завоевания предыдущей фазы эксперимента. Маятник божественного эксперимента качнулся в обратную сторону, всесторонне потворствуя животному началу в человеке, умножая меру «зла во всякое время». Каков же Высший промысел этого возврата в прошлое?
«Всего лишь» в проверке крепости нравственных устоев, обретенных участниками эксперимента в условиях его советского периода. Если те условия вынуждали многих людей соблюдать нравственную благопристойность, то нынешние – провоцируют их на попрание нравственных ценностей во имя ценностей материально-чувственных. Многие ли устоят – сие неведомо даже Творцу, и Он создает более суровые условия для отделения «злых из среды праведных» (Ин. 13,49), «как пастырь отделяет овец от козлов» (Ин. 25,32). Так подвергается божественной ревизии в канун новой эпохи, эпохи Водолея, ожидаемо устоявшаяся шкала жизненных ценностей каждого (не среднестатистического!) человека.
