Агафья Ефимовна накинула на Григория Ефимовича покрывало и быстро воткнула последнюю веточку рябины. Потом обняла брата и повела его к ручью.
Одежда и ведро остались внутри круга. И я вдруг понял, что там они теперь и будут.
Пришёл Илья и сел к огню. Он был какой-то потерянный, как будто чурбаном по башке приложили. Протянул руки к пламени, словно сильно замёрз.
«Ну да, – подумал я. – Вода-то в ручье холодная, а он вон сколько черпал её в дырявую бадью!»
Я так подумал и сам себе не поверил. Потому что было ощущение не простого холода, а смертного.
Не, Илья не был ходячим трупом, но как-то… словно опалило его этим холодом… Не знаю, не могу подобрать слов.
Мне очень хотелось посмотреть, что там делают Агафья Ефимовна и Григорий Ефимович. Но никакая сила не заставила бы меня сейчас подняться и пойти туда. Поэтому я просто сидел и плёл.
Молчание у костра висело недолго.
– Ну и что скуксились? – спросила Ритка, она, подбоченясь, стояла рядом с Ильёй. – Мишка, давай котёл на место, еду варить надо! И чай тоже греть ставь! Ар, помогай ему, чего стоишь?
Я даже не сразу понял, что она так обращается к Арику. Он тоже удивился, но подхватил жердину за другой конец, и они вместе с Мишкой водрузили котёл и плоский котелок на огонь.
– Овощи почищены? Порезаны? – обратилась Ритка к девчонкам. – Хватит сидеть!
– Ты чё это раскомандовалась? – взбунтовалась Марина.
Я, признаться, был с ней абсолютно солидарен.
– Ритка, притухни! – поддержала Марину Светлана.
– Да я-то притухну, а люди не жрамши будут, пока вы тут кисните!
Ритка взяла ветку с привязанной ложкой и принялась остервенело мешать зашкворчавшие овощи.
Но молчала Ритка недолго. Через минуту переключилась на парней:
– Мишка, дрова готовь, чего стоишь? Ар тащи ветки, нефиг без дела тухнуть!
Те не стали спорить. Мишка взялся за топор, а Арик начал подтаскивать ему длинные сухие ветки, а потом складывать нарубленные в поленницу неподалёку от костра.
Светлана с Мариной переглянулись, и Светлана начала резать морковку дальше.
Марина потянулась к ножу, который отбросила Агафья Ефимовна, но Ритка остановила её
– Не трожь!
– И как я буду чистить картошку? Пальцем? – съязвила Марина.
– Да хоть и пальцем! – взбеленилась Ритка.
– Ты уж определись, чистить мне картошку или что?
– А я откуда знаю?! – Ритка раскраснелась у огня. – Только этот нож не трогай! Другой возьми!
– Ага, сейчас в супермаркет сбегаю за новым.
– Да хоть и в супермаркет!.. – взвилась Ритка. – Нельзя этот нож брать. Ты что, не видела что ли, что тут было? – Ритка махнула ложкой в сторону охранного круга, и капли масла упали в костёр. Огонь вспыхнул сильнее.
– А что я должна была видеть? – Марина явно завелась и уступать Ритке не собиралась.
– Девочки, да что на вас нашло?! – спросила Светлана. – На, Марин, возьми мой нож, я уже порезала морковку. Рита, у тебя горит…
Ритка снова начала мешать и с раздражением бросила Светлане:
– Ссыпай в котёл, раз порезала, нечего стоять, как дура.
– Ну, знаешь! – дёрнулась Светлана. – Раз такая умная, сама ссыпай!
И, проваливаясь каблуками в дёрн пошла к парням, которые строили землянку.
И тут я услышал, что Дёма мурчит. Это было так неожиданно, что показалось странным. Хотя, что может быть странного в мурчании котёнка?
Я тряхнул головой и увидел, как над Ильёй поднимается чёрная дымка, словно что-то начало таять и парить. И Ритка в эту дымку время от времени окунается…
