Вообще-то, Мур очень любил читать, но ото всех скрывал свою любовь. Немодно считалось в его время увлекаться чтением, тем более такому отпетому двоечнику. Поэтому библиотека Мура впечатлила не столько красотой своей, сколько количеством книг. Между которыми то там, то сям дремали коты, вполне себе настоящие и упитанные. Столько книг (да и котов тоже) в совокупности он не видел никогда.
Полки от пола до потолка красивые, деревянные, корешки книг просились в руки, пушистые разноцветные кошачьи хвосты свисали как закладки. Мур взял «Мёртвые души», слегка побеспокоив огромного мейн-куна, и, забыв обо всём на свете, погрузился в мягкое кресло и в чтение. Через 15 минут его отыскала Макарова и, повосхищавшись размерами мейн-куна, потащила в ресторан.
Там уже умопомрачительно вкусно пахло свежеиспечёнными булочками и толпы местных двоечников приветствовали новеньких, радостно нахлопывая в ладоши. Сизов, шагая по зеленой ковровой дорожке, даже помахивал им рукой, как будто он кинозвезда на церемонии «Оскара».
Когда все расселись, Ольга Артуровна, зачитывая новые фамилии, познакомила их с одноклассниками. При упоминании своего имени каждый из вновь прибывших вставал и кланялся публике.
Когда церемония представления закончилась, Ольга Артуровна сказала:
– Я не буду долго утомлять вас правилами поведения в нашей школе, потому что правил, как таковых, у нас почти не имеется. Скажу только: вы можете учиться, можете не учиться, можете прогуливать уроки и заниматься самостоятельно – как пожелаете, главное, чтобы, когда пришла пора сдавать экзамены, мы заткнули за пояс все остальные школы, всех отличников, стобалльников и прочих выпендрёжников! – последние слова она сказала с таким жаром, что все местные двоечники, как один, взревели: «Да! Мы их сделаем!»
– Как это?! – удивился Сизов, которому до сего момента все очень даже нравилось. Но сдавать экзамены лучше отличников – это уж, извините… – Так мы не договаривались! – выкрикнул он нервно.
– Это будет не трудно, я вас уверяю, – успокоила его Ольга Артуровна. – Учиться у нас легко и интересно, скоро вы убедитесь в этом сами. Если вам не понравится какой‑то учитель, вы всегда можете от него отказаться, поменять, выписать другого. В нашей школе главный – ученик и его интересы!
Преподаватели, стоящие полукругом позади Ольги Артуровны, мило улыбались, будто бы ничего ужасного сейчас в их адрес не говорилось.
– Она, что ли, намекает на то, что стучать можно на училок? – спросил Сизов у Макаровой.
Та лишь пожала плечами.
– Круть! – прокомментировал Сизов.
– Чего круть? – хмуро переспросил Мур. – Будешь бегать и стучать?
– А че? Она ж сама разрешила, – кивнул в сторону директрисы Сизов.
– Не по-пацански это, стучать, – сказал Мур, представив, как Сизов пойдёт в учительскую нашёптывать всякие гадости на учителей. Его аж передёрнуло.
– Ага, они‑то всегда на нас кляузничают, – моментально завёлся Сизов. – А нам, значит, не по-пацански…
– Во-первых, именно они на нас ещё не кляузничали, так? – завёлся и Мур. – Во-вторых, кто сказал, что ты должен быть как они?
Сизов затих, поскрёбывая затылок, в котором копошились новые мысли.
Ольга Артуровна между тем пожелала народу приятного аппетита, и все приступили к обеду. Аппетит у новеньких был зверским, а кушанья были поистине ресторанными. Только однажды Муру удалось отведать нечто подобное – на свадьбе, куда пригласили их с отцом в прошлом году. Всё остальное время на завтрак-обед-ужин и просто на перекус он употреблял яичницу. И даже уже не боялся закукарекать.
