– Куда собралась?
– Сейчас же перемена, – промямлила Лена.
– Не для тебя.
– Но я есть хочу, – ответила Лена чуть ли не плачущим голосом. Понимала, что если он сейчас её не отпустит, просидеть голодной ещё один урок будет тяжко. Это же ведь ещё 3 часа голодовки.
Михаил посмотрел на неё и показательно прищурил глазки.
– Интересно, отпускать тебя или нет?
– Мы имеем право уходить на перемене, – ляпнула Лена, и Михаил сразу же ладошкой хлопнул по столу.
– О правах своих забудь. Пока ты сидишь в моём классе, ты моя собственность. Хочу, – выпускаю на переменах, а если не хочу, – не выпускаю. Могу даже в угол сейчас поставить, и будешь стоять как миленькая. А начнёшь права качать, я тебе такую жизнь устрою, что мало не покажется.
В этот момент он толкнул в её сторону бумажку формата А4 и положил сверху ручку.
– Подписывай.
– Это ещё что такое? – заволновалась Лена.
– Будешь принадлежать мне, – ответил Михаил.
– Что? Нет… я не хочу.
– Да. Или подписываешь, или возвращаешься на своё место.
Подписать эту бумажку означало согласие оставаться у него после занятий для того, чтобы помогать ему с уборкой и не только. Означало спать и жить в его апартаментах в качестве прислуги. У каждого учителя школы пыток есть такая прислуга. Так как Михаил здесь только недавно, он ещё не выбрал себе девочку. По правилам выбрать можно только свободную, и Лена как раз была свободна. Она с трудом отказала человеку в столовой, и теперь он ей мстит. Что же будет, если она откажет Михаилу? Это катастрофа. Он просто зверь по сравнению с Никитой. Тот, конечно, вредничает и всё время накладывает ей еду то много, то мало, то даёт разбавленные водой каши. Всё время травит её на кухне, но всё это достаточно безобидно. Никита никогда по-настоящему не пытал её. Скорее забавлялся, насмехался над ней, а ведь Михаил совершенно другой тип. Он любит мучить, издеваться, и сегодня он уже показал, на что способен.
От страха Лена замерла на месте, как заворожённая глядя на листок бумаги.
– Долго мне ждать? – грубо и строго спросил Михаил. Лена начала отрицательно мотать головой и снова повторила:
– Нет, я не буду это подписывать.
– Ещё как будешь. И лучше сейчас подпиши. Не жди, пока заставлю.
– Вы не можете заставить, – промямлила Лена. Так было прописано в их правилах, но здесь повсюду творится несправедливость, и учителя действуют несправедливо. Если хотят, могут и заставлять.
– Кажется, ты не так давно говорила, что я не могу измазать все твоё тельце той замечательной жижкой. И, кажется, я смог!
Он откинулся на кресле, ухмыльнулся и деловито скрестил руки у живота.
– Что ты мне на это скажешь?
– Ну, пожалуйста, я не хочу Вам принадлежать.
– А вот я хочу, чтобы ты принадлежала мне.
Он посмотрел на неё и начал игриво дёргать бровями.
– Будешь мыть полы, стирать мою одежду и не только.
Лена даже думать не хотела о том, что ещё будет входить в её обязанности?
– Будешь массировать мне ножки и сосать член, – нагло сказал Михаил. Такой искренности она не ожидала и снова, нахмурив брови, уставилась на листок бумаги.
– Подпиши, и отпущу тебя ужинать. А если не подпишешь, накормлю своей стряпнёй с добавлением слабительного.
Он уже представил, как накормил её такой стряпнёй, и ухмыльнулся.
– Посмотрю я, как ты потом отсидишь урок с бурлящим животиком!
По её телу сразу же пробежался холодок. Если он даст ей слабительного, это будет катастрофа. Она не сможет терпеть, но ведь и покакать не сможет. Он ведь заткнул её попку той махровой варежкой, которая всё ещё находится в ней. И ей придётся терпеть, а это так ужасно терпеть позывы в туалет, особенно, когда хочется по-большому.
