Вторым мальчиком оказался сам легендарный Кай Морриган.
Он остановился под сенью леса, вглядываясь в заросли. Его озаренное лунным светом лицо переполняла тоска.
«Кто станет так смотреть на Тихолесье?» – подумала Роса, и по шее у нее побежали мурашки.
Кай медленно попятился от деревьев, словно борясь с отступающей волной. Гавейн окликнул его, и Кай бросился догонять.
Роса вздрогнула и отпрянула назад, надеясь раствориться в сумерках. Но спрятаться было негде, да и блуждающие огни выдавали ее, просвечивая через мешковину. Мальчики остановились.
– Кто здесь? – вскрикнул Кай, пытаясь заглянуть под капюшон, затенявший ее лицо.
У Росы заколотилось сердце. Она отлично знала, кто такой Кай Морриган (в Эрири все его знали), но никогда не видела его так близко. Внезапно девочка как будто взглянула на себя со стороны. Это было жалкое зрелище: плащ заляпан грязью, в растрепанных волосах застрял блуждающий огонек, а левый сапог просит каши.
Кай и Гавейн, напротив, просто блистали в своих школьных мантиях, которые, казалось, были скроены из глянцевой тьмы и оторочены лавандой. Галстук Гавейна сидел чуть косо, а клетчатый шейный платок Кая запачкался травой, но в остальном они выглядели безукоризненно. Настоящие волшебники! Куда бы они ни пошли, когда вырастут, их везде будут принимать с почестями, как особ королевских кровей. Ведь волшебники были защитниками Эрири, единственными, кто способен остановить наступление Тихолесья и кроющихся в нем чудовищ. Сильнее народ любил только короля и королеву.
Роса спохватилась, что уже долгое время смотрит прямо в лицо Каю, и глубоко поклонилась.
– Сэр… – только и смогла произнести она.
– А, это всего лишь смотрительница зверинца, – сказал Гавейн тем же тоном, каким говорят: «А, это всего лишь мышь».
Кай, похоже, испытал облегчение. При всей популярности в его внешности не было решительно ничего примечательного: копна растрепанных черных волос почти скрывала глаза, сам тощий, как цапля, на смуглой коже – россыпь веснушек, из-за которых кажется, что ему еще нет двенадцати. Но голос мальчика был мягким и напевным, что немного компенсировало его скромную наружность.
Кай искоса взглянул на Росу, на ее светлые волосы и длинные худые ноги – единственное, что выглядывало из-под черного плаща.
– Ты Иней Мейлог, да? Ты же никому не расскажешь, что видел нас? Нам нельзя выходить из здания после заката.
Глаза Росы остекленели. Все мысли вылетели из головы, и вовсе не потому, что к ней обращался сам знаменитый Кай Морриган.
– Это не Иней, – поправил друга Гавейн. У него была бледная кожа и красивые темные локоны до самого подбородка, а взгляд из-под полуприкрытых век обдавал холодом, как у всех самых богатых учеников Ингельнука. – Иней – это который умер. А это его сестра-близняшка, не знаю, как зовут.
Кай покраснел. Роса чувствовала себя так, словно проглотила что-то мерзлое и скользкое.
– В общем, ты нас не видела, – бросил Гавейн, обращаясь к Росе. – Поняла?
Роса склонила голову. К ее ужасу, у нее дрожали губы. Нет, она не расплачется перед ними. Ни за что.
Гавейн сделал шаг вперед.
– Я спрашиваю: «Поняла?»
Роса заставила себя сделать вдох и выдох и прошептала:
– Да, сэр.
– Ну вот, ничего сложного, – кивнул Гавейн Каю. – Хорошо бы в Ингельнуке получше обучали прислугу. Идем.
Щеки у Кая пылали. Он пробормотал нечто похожее на извинение и устремился в гору вслед за Гавейном. На ходу он кинул еще один взгляд через плечо, но этого Роса не увидела. Она уже уходила прочь, почти бежала, а сердце стучало в горле и глаза щипало от слез ярости.
