У Маши не укладывалось в голове, как можно было позабыть о ней, найдя себе другую семью. Неужели они с мамой совсем ничего для него не значили? Этот вопрос навечно застрял в её голове. Этот вопрос она мечтала задать папе.
Он сам того не осознавая, воспитал в дочери стойкость, непокорность и человека, который ни за что не станет стучать в ту дверь, где будет заведомо знать, что ему не откроют. Многие называют это гордостью, Маша именует это умением обходиться без тех людей, которым на неё плевать. А других в её жизни и не было, кроме мамы и бабушки. Их двери всегда для неё широко открыты, чтобы она не натворила.
И у всех родителей двери для своих детей одинаковы. Разумеется, родители Макса не закрыли перед ним свои. Это предсказуемо, но дело не в этих чёртовых дверях, а в поступках ребёнка перед тем, как зайти в этот яркий, белый свет, из-за которого так слепы родители, увидев своё чадо на пороге дома. Дома, в котором пренебрегли воспитанием и заполнили комнаты вседозволенностью и безнаказанностью.
Иногда Маша даже рада, что в её жизни не участвует папа, ведь его отсутствие тоже в каком-то роде воспитание. Жёсткое, прямое. Мир сразу снял перед девушкой все маски, и она не смотрит на него через розовые очки. Безразличие отца подарило ей сто процентное зрение.
И теперь во что бы то не стало она уверена, что должна поправить зрение Максу. Она думала, что сможет подружиться с ним, думала, что весь этот маскарад поможет ей забыть на время о случившемся, забыть до выпускного. Но ничего не вышло, прежняя Маша быстро вернулась и была раскрыта с поличным. Она смирилась с тем, что не сможет любезничать с этим парнем, и решила, что это даже к лучшему. Школьница просто изменит некоторые моменты в планах на выпускной и сделает, что задумала.
Маша услышала, как Вадим зашёл в квартиру и вспомнила, что совсем не помнит, как попала домой и наверняка что-то натворила. Она ждала, что он, как обычно, через пару минут постучит в дверь комнаты и спросит не поужинает ли она с ним. Этот день ничем не отличался от предыдущих, Вадим так и сделал. Маша ответила, что не голодна.
– Ты бы могла просто составить мне компанию? Нам нужно поговорить о вчерашнем.
Ну вот, подумала Маша, плюс один мозгоправ в её жизни на подходе.
Пока Маша готовилась к худшему, Вадим разогревал запеченную картошку с мясом, приготовленную на выходных. Школьница всё же добралась до кухни, но смотрела прямо, а не, как обычные провинившиеся подростки, уткнувшись глазами в пол. Она не считала, что сделала что-то за что должна понести наказание, она уже взрослая и летом ей исполняется восемнадцать, а значит никто не смеет навязывать ей свои правила.
Вадим про себя тоже отметил невинное выражение лица девушки. Он поставил тарелку на стол и сел напротив этого без эмоционального лица. Мужчина не знал, как правильно начать разговор, а, увидев обычное поведение подростка, будто бы она вчера не гуляла до поздна, растерял все слова.
– Ты помнишь, как вчера попала домой?
– Нет.
– Сколько ты выпила?
– Не помню.
– И ты считаешь такое поведение нормальным?
– Я уже достаточно взрослая, чтобы самой решать, что нормально для меня, а что нет.
Вадим не хотел портить с ней отношения, поэтому занял рот едой, чтобы успеть проанализировать слова, которые чуть не вырвались.
– Я не хочу тревожить твою маму, поэтому давай договоримся, что ты возвращаешься домой в указанное время и желательно в трезвом состоянии.
