Амелия сделал театральную паузу и, поймав нетерпеливые взгляды младших сестер, торжественно произнесла:
– Мы откроем здесь отель!
Мэри покорно вздохнула, она быстро поддавалась мнению старшей сестры, только если это не касалась революционной деятельности, потому что знала, что Амелия как каток, лучше уйти с её пути и дать ей действовать. Брун же была слишком независима. Она тут же возмущенно воскликнула:
– Что? Ты хочешь, чтобы по нашему милому, родному дому разгуливали всякие проходимцы и чужаки?
– Так дом хотя бы останется нашим, – ответила ей Амелия.
Амелия щелкнула пальцами, и из соседней комнаты в гостиную шурша по полу, а потом и по ковру вползла большая коробка, из нее торчал ворох бумаг.
– Эта счета по дому, – сказала Амелия. – Мы их не платим уже пятый год. И моей магии на всех сотрудников налоговых, водных и прочих служб уже не хватает. Наш дом вот-вот заберут за долги!
– Лично я не против твоей идеи, – буркнула Мэри и уткнулась в свои брошюры.
– Но одной табличкой «Отель» на двери не обойдешься, – заметила ехидно Брун.
– Конечно, – кивнула Амелия, – нужен архитектор…
– Архитектор? – воскликнула Брун, вскочив с дивана. – Так ты к чертям решила дом разнести?
Амелия молча указала ей на коробку со счетами, мол выбирай. Брун от бессилия зарычала, замычала, а потом воскликнула:
– Ну и где ты на него денег возьмешь? Тем более, я так понимаю, это будет не простой архитектор, а маг-архитектор!
– Займем у тети Сильвии, – спокойно заявила Амелия.
Брун скептически фыркнула.
– Нашла у кого.
– Вот поэтому ты пойдешь со мной, – безапелляционно заявила Амелия.
Брун знала, что тетка всегда благоволила к ней, так как жалела. Потому что мать Брун бросила полугодовалую Брун и мужа и сбежала с каким-то заморским генералом. Так что отец Брун остался с тремя дочерьми на руках, (двое старших были от предыдущего брака) и пытался каким-то образом воспитывать Брун, что ему совсем не удавалось, хотя в этом ему помогали или няньки или Амелия с Мэри.
Как ни была Брун против затеи Амелии, но отправилась вместе с ней к тети Сильвии. Может лишь затем, чтобы доказать Амелии, что из тетки и цента не выбьешь.
Они шагали от станции по пыльной дороге. Дом тетки был вроде бы недалеко, но тоскливый деревенский пейзаж, пыльная дорога, глядящие из-под ворот псы, и особенно суетливые куры вдруг выскакивающее на дорогу, все это наводило тоску на Брун.
– Ты вроде такая умная, – подколола она сестру, – а заклинание перемещения применить не можешь.
– Не говори ерунды. Я тебе не Мэрлин.
Поднявшись на очередной холм, они наконец подошли к кованным воротам, за которыми в конце подъездной аллеи виднелся двухэтажный с белыми колоннами дом тети Сильвии.
Когда они подошли к двери дома и Брун уже хотела было взяться за дверной молоток, Амелия быстро шепнула Брун:
– Только не говори ей про Чарльза.
– А если спросит? Не буду же я молчать, это невежливо, – Брун специально действовала Амелии на нервы, мстя ей за эту вынужденную поездку.
– Просто скажи, что его послали по работе в… в Антарктику, – сказала Амелия.
– Куда послали? – подивилась Брун.
– Кого и куда послали? – дверь сама собой распахнулась, на пороге стояла их длинноносая тетка Сильвия, закутанная в огромную красную шаль с длинной бахромой. – А я допивала кофе и вдруг в кофейной гуще увидала, что ко мне в гости спешат мои любимые племянницы.
– А мне кажется, – сказала Амелия, – ты нас разглядела с балкона второго этажа. Я еще от ворот заметила твою красную шаль.
