Сильвестр выпрямился и несколько мгновений молчал, переваривая услышанное.
– Знаете, я сожалею, – пробормотал он наконец и с силой провел рукой по собственному затылку, взъерошив волосы. – Какая чертова несправедливость…
– Несправедливость – это не то слово!
– У него была семья? Мы слишком давно не виделись. Мне сейчас трудно поддерживать отношения…
Расстроенный Сильвестр поднялся со своего места, сходил за чайником и поставил его на стол.
– А где заварка? – с подозрением спросила Вера Витальевна. – Если ты собираешься сунуть в мою чашку какую-нибудь фигню на веревочке, то я против. А что касается семьи, то – увы! У Андрюши с этим не ладилось, как и у тебя. То есть у него были женщины… Я нашла целую кучу фотокарточек с надписями и другие… хм… признаки того, что дамы присутствовали в его жизни. Однако жена от него тоже сбежала, причем давным-давно. Впрочем, она была той еще вертихвосткой!
Сильвестр принес заварочный чайник и поставил его на стол. Из носика потянулась вверх нежная струйка пара.
– Жасминовый? – спросила гостья с подозрением. – Жасминовый я не люблю. Такое впечатление, что пьешь какие-то духи. Или это не жасминовый?
Сильвестр заверил, что в чае нет никаких добавок. Тут как раз пришла Майя и подтвердила, что Сильвестру ни в коем случае нельзя употреблять чай с добавками, поэтому волноваться не о чем. Вере Витальевне девушка понравилась. Она была стройной и симпатичной. Но самое главное – в ней чувствовалась косточка, придающая личности тот особый шарм, которого лишены многие писаные красавицы. Сразу обращали на себя внимание пытливые зеленые глаза и яркая родинка над верхней губой.
– Умер один мой друг, еще по армии, – ввел Сильвестр помощницу в курс дела. – Вера Витальевна – его родная тетя. Она разыскала меня, чтобы сообщить.
– Чушь собачья! – неожиданно перебила его гостья. – Я разыскала тебя совсем не для этого.
Она легла на стол грудью, а руки положила перед собой ладонями вниз. Вид у нее сделался мрачным.
– Серьезно? А я было подумал…
– Мне кажется, – она понизила голос, как будто кто-то посторонний мог их подслушать, – что моего племянника… убили.
– Убили? – переспросила Майя, тоже подавшись вперед. – Убили! Но как это случилось? Милиция что говорит?
– Милиция говорит, что Андрюша проглотил несколько успокоительных таблеток, запил их коньяком и решил понежиться в теплой водичке. Будто бы у него на теле нет никаких следов насилия. В квартире порядок. Поэтому следователи пришли к выводу, что налицо несчастный случай. Я, конечно, высмеяла их! Сказала этим… этим… все, что я о них думаю. «Покончил с собой!» Как бы не так. Андрюша любил жизнь до умоисступления.
Майя живо представила, как Вера Витальевна отбрила следователя, и криво улыбнулась.
– Вот тут я и вспомнила про тебя, Сильвестр. Понимаю, вы дружили довольно давно, но все же Андрюша тебе не чужой, правда? Я подумала – ты не сможешь от меня отмахнуться.
Отмахнуться от этой женщины было бы в любом случае непросто.
– Если кого-то интересует мое мнение, то вы пришли по адресу, – заявила Майя и посмотрела на своего босса с вызовом.
Она искренне считала, что его мозги устроены особым образом: он умеет замечать детали и видит связь между явлениями и событиями, которая ускользает от простых смертных.
– Я и не собираюсь отмахиваться, – заметил Сильвестр, обращаясь к обеим женщинам сразу.
Майя наклонилась к Вере Витальевне и заговорщическим тоном сказала:
