– Да, Ваня, да, конечно. Ванечка, не стоит беспокоиться. Предоставь дело мне. Как всегда, разрулю ситуацию. Ты же знаешь, папа способен на все.
В ту же секунду у меня в носу защекотало, я оглушительно чихнула. Чтобы не выглядеть человеком, который исподтишка подслушивает чужие разговоры, я быстро вышла из спальни и увидела Григория с мобильником в руке.
– Напугала вас? – улыбнулась я. – Простите, чихнула как медведь и помешала разговаривать.
– Никогда не видел чихающего Топтыгина, – засмеялся Селезнев. – И я даже рад, что беседа прекратилась. С работы беспокоили, вечно там что-нибудь случается, ни на минуту нельзя офис оставить.
– Лика! – крикнула из гостиной Вера. – Сделайте еще чаю!
Я метнулась на кухню и стала наливать в эмалированного монстра воду. В это время боковым зрением я увидела, как из коридора входит Вера, одетая в черное платье и ярко-алый бархатный палантин.
– Минут через пятнадцать закипит, – пообещала я, водружая раритет на огонь.
– Мне захотелось кофе, – вдруг не своим голосом произнесла Вера. – Вы не волнуйтесь, я сама сварю.
– Клара! – удивилась я, поняв, что у плиты находится жена Григория. – Но вы же были в синем шарфе!
– Гриша брызнул на меня духами, – сказала она и взяла турку.
– Помню, – кивнула я.
Клара стала насыпать в джезву молотую арабику.
– Муж такой ребячливый, – пустилась она в пояснения, – он сначала совершает поступок, а потом думает. У меня аллергия на некоторые запахи, в частности на ваниль.
– Сочувствую, – сказала я.
Клара поставила турку на слабое пламя.
– И на шарфе остались пятна от парфюма. Жаль, но они, наверное, не отстираются. А платье без рукавов, на плечи нужно что-нибудь набросить, я стесняюсь демонстрировать голые плечи.
– Я бы на вашем месте разозлилась!
Селезнева пожала плечами.
– А смысл? Мы поженились в студенческие времена, я уже много лет руковожу Гришей, стала ему и мамой, и другом! Муж очень хороший человек, но он слаб, ведом и слегка ленив. Но я успешно борюсь с его недостатками, у меня правило: нельзя быть занудной, замечания я делаю только по значительным поводам. Если постоянно орать, как Светлана, вас перестают воспринимать. Ну брызнул Гриша духами на шарф, испортил вещь и обеспечил мне насморк, но ведь он не хотел навредить, просто не подумал. Зачем кулаками махать? Я даже шарф не сразу скинула, только что его в сумку сунула и попросила у Веры кофту, а она мне палантин отдала, сказала: «С черным шикарно смотрится!» Правда, мило с ее стороны? Заверила, что ей жарко и она давно собиралась остаться в одном платье. Вера прекрасно одевается, она сегодня тоже в черном, но ее наряд на порядок лучше моего.
– У Путинковой другие финансовые возможности, – решила я приободрить Клару.
Она кивнула.
– Вы правы, надо подавлять в себе зависть. Хотя мне не всегда удается справиться с этим разрушающим душу чувством. Мы с Верой похожи и ростом, и фигурой, даже цветом волос. Но, мне кажется, ее платье сидело бы на мне лучше. Это нехорошо! Давайте налью вам кофе, я сварила на двоих. Гриша говорит, что я делаю вкусный напиток.
– Вот ты где! – обрадовался Селезнев, влетев на кухню. – М-м-м, пахнет кофе? Надеюсь, милая, его варила ты? Лампа, вы должны это попробовать. Клара готовит восхитительную, феноменальную амброзию! Впрочем, она все делает безукоризненно, господь послал мне лучшую жену на свете.
– Ой, перестань, – отмахнулась Клара, – я самая обычная.
