Сестры вспыхнули, но, делая вид, что горделиво игнорируют выпады, проследовали в дом.
– Вы с местными не ладите? – спросил Вадька.
– Это они с нами не ладят, – зло отмахнулась Кисонька. – Мы дважды пытались познакомиться с ними, но они только гадостей наговорили.
– Бить их мы не стали, в конце концов, они тут давно живут, а мы только приехали, – добавила Мурка, запихивая куртки ребят в зеркальный стенной шкаф.
– Чего они вообще окрысились? – нетерпеливо поинтересовался Сева.
– Социальные различия, – солидно разъяснила Кисонька. – Мы здесь все богатые, а они бедные, живется им тяжело, вот они на нас и злятся.
– Бедность – не повод злиться на богатых, а повод самому стать богатым, – фыркнул Сева. – Я вот обязательно стану.
– Хватит местным кости перемывать, – решительно заявила Катька. – Бассейн где? А то взрослые понаедут, при них толком не поплещешься.
– Мы твердо обещали маме, что не станем наполнять бассейн, пока дом не прогреется, – заявила Кисонька и тут же успокоила: – Это быстро, слышите, Володя уже отопление подключил.
– Он должен в город возвращаться, вечером взрослых привезет. Сейчас мы его проводим и покажем, где тут что, – на бегу крикнула Мурка.
В ожидании ребята принялись оглядываться. Катька отыскала ванную, собираясь пристроить там лоточек для Евлампия Харлампиевича, а Сева завалился на громадный мягкий диван возле камина. Через арку, отделяющую гостиную от столовой, уставился на длинный обеденный стол.
– Хороший дом, – с удовлетворением, будто сам был владельцем, заявил Сева. – Я, когда по-настоящему разбогатею, себе такой же построю.
– Возни до фига, – с сомнением заметил Вадька, плюхаясь рядом.
– Не я же возиться буду, – пожал плечами Сева. – Мое дело бабки заработать, а с домом пусть Кисонька разбирается.
– С чего это она станет с твоим домом разбираться?
– А я на ней к тому времени женюсь, – величественно обронил Сева.
Вадька резко, всем телом развернулся к другу.
– Влюбился? – с почти мистическим ужасом спросил он.
Сева обдал его презрительным взглядом и высокомерно скривил губу.
– Труха у тебя в башке, Вадька. При чем тут всякие глупости? Соображать надо, о будущем думать! Если человек, ну, я, например, разбогател, а семья у него была без денег, то что получается?
– Что?
– Он с богатыми людьми общаться не умеет, вот что. Значит, жену нужно, которая в богатой семье выросла, – Сева покивал головой, словно сам с собой соглашаясь. – Кисонька как раз подходит. По заграницам с детства ездила, языки знает, дом обставит как следует, гостей примет. И бизнес у нас общий. Вырастем, всякие посторонние мужья и жены появятся, влезать начнут. Нет уж, лучше я сам на Кисоньке женюсь.
– А почему на Кисоньке, а не на Мурке, чем она тебе не подходит? – пряча глаза, спросил Вадька.
Сева усмехнулся:
– Ага, чтобы ты меня уделал, как того рукопашника Ромку, что на деле с похищениями к Мурке клеился. Спасибо, обойдусь. И вообще, Мурка – девчонка свойская, а мне нужна стильная. Нет, Кисонька, и только Кисонька!
– Чего расселись, пошли в подвал, девчонки сейчас бассейн наполнят, – из-за арки неожиданно вынырнула Катька. На Севу она почему-то старалась не смотреть, и Вадьке даже показалось, что в голосе у нее прячется затаенный всхлип.
Он подозрительно глянул на сестру. Та в ответ гневно тряхнула косицами и, не оборачиваясь, помчалась по лестнице вниз. Мальчишки неторопливо направились следом.
