– Победитель сегодняшнего тиража, – сказал телеведущий, – угадавший все пять номеров, получает…
Никогда в этих розыгрышах сумма выигрыша не называлась сразу, но мы пошли на маленькое несоответствие с общепринятой практикой сознательно, для пущего эффекта. Наш герой, услышав сумму, совершенно изменился в лице. Повернул голову и посмотрел на жену – слышала ли она. Оказалось – слышала.
– Купим квартиру! – быстро сказала она. – Четырехкомнатную! И мою маму к нам заберём!
Супруг поспешно кивнул. Он сейчас пребывал в эйфории и был согласен на всё.
– Ещё машину! – продолжала рисовать картину их будущей беспечной жизни женщина.
– «Жигули»! – поддакнул наш герой.
К нему постепенно возвращался дар речи.
– Ну, почему «Жигули»? – спросила снисходительно жена. – Иномарку!
Только теперь наш герой, кажется, хотя бы приблизительно осознал, какую уйму денег они сегодня выиграли.
– Официант! – срывающимся голосом закричал он. – Водки! Шампанского! Икры!
Он запнулся, не зная, чего ещё заказать, и в образовавшейся вдруг паузе ведущий на телеэкране сказал:
– У нас сегодня необычный розыгрыш тиража. Розыгрыш сегодня благотворительный.
Наш герой обернулся к экрану. У него всё ещё было счастливо-растерянное выражение лица, и он пока не представлял размеров надвигающейся на него катастрофы. А на экране уже показывали президента ассоциации детских домов и интернатов.
– Неспроста сегодня среди членов комиссии находится этот человек, – вещал голос ведущего за кадром. – Всегда ли мы помним о тех, кому приходится труднее, чем нам? Дирекцией лотереи принято решение…
На лицо нашего героя легла тень тревоги.
– …не выплачивать выигрышей победителям сегодняшнего розыгрыша…
Как стремительно изменилось выражение лица этого бедолаги!
– …а передать все деньги из выигрышного фонда ассоциации детских домов и интернатов.
Это была катастрофа!
– Мы думаем, что вы, телезрители, полностью с нами согласны, – продолжал ведущий. – А всех, кто угадал выигрышные номера этого тиража, ждут утешительные призы – вот эти чудесные кастрюли производства Красногорской фабрики металлических изделий.
Камера спанорамировала по длинному ряду раскрашенных аляповатыми цветами кастрюль. Наш герой пытался что-то сказать – и не мог. Он смотрел на происходящее на экране выпученными глазами. Впервые в жизни я воочию наблюдал состояние человека, в одночасье потерявшего всё.
Тем временем «официант» Дима принёс на подносе заказанное. Там были водка, шампанское и икра. Икры наложили целую тарелку.
– Пожалссста! – провозгласил разбитной Дима. – Ещё могу предложить отличную царскую ушицу со стерлядью, устрицы у нас свежайшие …
Но глава семейства его не слышал. Он остановившимся взглядом смотрел на икру, которой в тарелке было едва ли не килограмм. Кажется, до него дошло, что он не в состоянии оплатить собственный заказ.
– Унесите!
Точно, дошло.
– Что? – сделал вид, что не понял, Дима.
– Унесите это всё.
– Как это – унесите? – проявил упрямство Дима. – Заказано! Водка раскупорена. Шампанское раскупорено. И икру я не собираюсь забирать.
Беда никогда не приходит одна. Если уж началось – только держись.
– Они не имеют права, – пробормотал глава семейства.
– Кто? – осведомился Дима, обретая агрессивный вид.
– Вон те.
Наш герой кивнул в сторону телевизора.
– Не имеют, – поддакнула жена. – Давай напишем письмо.
– Давай, – тут же согласился глава семейства. – А кому?
