– Я бы не пришёл, если бы не Светлана. Она хочет, чтобы вы вернулись в программу.
Дело действительно было в Светлане. Если бы не её желание, я не стал бы предлагать Дёмину вернуться в коллектив.
– Вам пора! – неожиданно сказал музыкантам Илья. – Публика безумствует и требует своих кумиров на сцену.
Публика в самом деле уже начинала заводиться, но совсем не по причине отсутствия музыкантов на сцене, а потому, что количество выпитого каждым из присутствующих спиртного стремительно приближалось к критической отметке. Ребята поднялись с явной неохотой, одарив меня на прощание недружелюбными взглядами.
– Вам нравится вот это всё?
Я обвёл рукой насквозь прокуренный и источающий смрад агрессии зал.
– Тебе-то что за интерес? – спросил Дёмин, перегнувшись ко мне через стол.
– Честно? – на всякий случай уточнил я.
– Да.
– При нашей взаимной …
Я хотел сказать «нелюбви», но не решился, долго подыскивал слово, пока не нашёл нужное.
– При нашей взаимной настороженности мне вообще представляется проблематичным мирное сосуществование в рамках одного коллектива. Но вся штука в том, что коллектива-то и нет, а так, одни осколки. И если эти осколки удастся собрать – я, вы, Светлана – и попытаться хотя бы примерно воссоздать то, что было раньше …
– Это Светлана тебя подослала?
– Да.
Дёмин некоторое время молчал, раздумывая. Он всё-таки изменился за последний год. Вблизи это было очень заметно. Сетка морщин и не совсем здоровый цвет лица. В тюрьму он не сел, но это ему дорого далось.
– Я подумаю, – сказал он после долгой паузы и поднял на меня глаза. – Где ты остановился?
– В гостинице. Но буду оттуда съезжать, деньги уже на исходе.
– Куда переселяешься?
– Не знаю, – признался я. – У меня здесь ни родных, ни знакомых.
Он посмотрел на меня, словно хотел спросить, почему бы мне не остановиться у Светланы, но я ничего не стал объяснять.
– Если надумаете, позвоните Светлане, – сказал я, поднимаясь из-за стола. – Она мне передаст.
Я вышел из «ночного клуба». Было темно и ветрено. Я не успел пройти и двух десятков шагов, как меня окликнул Дёмин.
– Я тут подумал, – произнёс он, с трудом переводя дух, – что ты мог бы пока пожить у меня. Квартира пустая, я там и не появляюсь.
Он ткнул мне в руку ключи от квартиры.
– Адрес помнишь?
– Д-да, – пробормотал я, поражённый этим внезапным порывом.
И вдруг понял. Нисколько его не устраивает то, чем он живёт сейчас. У него, как и у нас со Светланой, всё самое хорошее было там, в прошлом, когда Самсонов ещё был с нами. И чем больше это прекрасное отдалялось от нас, тем более прекрасным оно нам представлялось. И совсем было непонятно, почему Дёмин сразу не ответил согласием на моё предложение. Что-то было такое, о чём он не хотел говорить.
– Спасибо, – сказал я.
За нашими спинами, в сарае, стало шумно. Кто-то закричал, раздался звон разбившейся посуды. Дёмин поспешно обернулся.
– Пойду, – сказал он. – Уж не моих ли там мутузят?
Он ушёл, не попрощавшись.
Вернётся, понял я. Ему только надо решить какие-то свои проблемы.
5
Через десять дней я сообщил Алекперову о том, что пилотный выпуск программы снят, и мы готовы его продемонстрировать. Алекперов предложил передать ему кассету, но я отказался.
– Нет, Алексей Рустамович, мы сразу должны начать с презентации.
Алекперов изумлённо воззрился на меня. Я смотрел ему в глаза, не отводя взгляда, и видел, как его изумление сменяется выражением понимания того, что происходит. Я пошёл ва-банк. Алекперов мне не доверял и сам же за это поплатился. Я сделал пилотный выпуск и теперь хотел его продемонстрировать, но не одному Алекперову, не хозяину, каковым он себя необоснованно считал, а всем – телевизионщикам с других каналов, журналистам, – и это показывало, что я собрался начинать громко. Я не хотел дожидаться приговора Алекперова – хорошо получилось или плохо – я хотел услышать общий вердикт присутствующих. Конечно, я рисковал, и очень рисковал, но в случае успеха выигрывал гораздо больше, чем терял при возможном провале. Во-первых, общее одобрение начисто лишало Алекперова возможности проявить предвзятость по отношению ко мне. Если сделано хорошо и все одобрят, он будет вынужден одобрить тоже, пусть даже сквозь зубы, если он действительно настроен против меня. И из первого автоматически исходило второе: в случае успеха Алекперов будет вынужден быстро перестроиться и демонстрировать свое расположение ко мне и к отснятому нами пилотному выпуску программы. Общая презентация тем и хороша, что не он, Алекперов, будет смотреться хозяином положения, он будет лишь одним из многих, и не от него зависит, по какому каналу пройдёт наша программа, а от нас – от меня, от Светланы, от Дёмина. Мы заставим себя уважать.
