Схождение миров - страница 4

– Кажется, у вас выбивают, как вы выражаетесь, почву из под ног. Вы теряете контроль над людьми с планеты Земля.

– Не ваше дело, занимайтесь своими… вам же хотите и дальше получать человеческий материал в обмен на ваши технологии. Мы разрешили забор нескольких тысяч в год, но не больше, иначе будет слишком заметно, мы не сможем затирать следы. Продолжайте ваши эксперименты на своей базе, а на Земле мы сами разберемся.

– Если бы мы не были лишены эмоций, я бы сказала это прозвучало грубо, очень низкие вибрации.

– Нам некогда церемониться. Космическая дипломатия отличается от земной. Кстати, нас так и не принимают в Галактический Совет.

– Но земляне уже присутствуют там.

– Выскочки! Мы древние семьи, а там кто – без роду, без племени! Представители, чтоб их… как только просочились…

– И все же, люди с планеты Земля переходят на новый уровень сознания, этого уже не остановить. Это ново для нашей Галактики и Единый поддержит возвышение и переход.

– Это мы еще посмотрим…

На этом связь оборвалась. Рональд поспешил спуститься вниз в свою комнату. Ночь они провели в замке.

После произошедшего контакта во французском замке, по настоянию Вернона, Евгении пришлось согласиться навестить одну предсказательницу по имени Мцера, к которой обращалась вся Венецианская черная элита. Оставив детей под присмотром Рональда, пользуясь небольшим расстоянием до Венеции, Вернон с Евгенией отправились в путь. В Венеции они взяли черную гондолу, украшенную красно-золотым орнаментом, приказав гондольеру убираться с их глаз. От такого отношения бедняга, вскинув руки, сшиб со своей головы шляпу с красной лентой. Нагнувшись ее поднять, он обнаружил маленький бархатный мешочек, упавший к его ногам. Гондольер растянул веревочки на мешочке и заглянул внутрь, там звякали золотые монеты. Он расплылся в широкой улыбке. «На это ты сможешь купить две гондолы», – услышал он насмехающийся голос. Гондольер слегка согнувшись, помахал рукой отчаливающим. Этим господам было явно наплевать на маленького человечка, дрожащего от счастья, что ему привалила такая удача.

Редкие прохожие, занятые своими обычными делами по приготовлению туристического сезона, не обращали особого внимания на экстравагантную пару в гондоле. На Евгении отлично сидело длинное пышное черное платье с красными деталями, на голове шляпка с вуалью и пером, на лице полумаска с изящными кружевами. Вернон был одет в бархатный черный костюм, обтягивающие лодыжки красные гольфы, белоснежную рубашку с кружевным белым жабо. Его черные длинные волосы спадали на плечи. Венецианцы привыкли к карнавальным костюмам, маскам и прочим атрибутам праздничной вакханалии. А Вернон ловко орудовал веслом, как заправский гондольер, отталкиваясь от дна канала, иногда от стен. Представителям правящих семей не нужно было что-то изучать, все навыки были заложены в них и при необходимости активировались автоматически. Они остановились под невысоким мостом, Вернон пришлось пригнуть голову. Через минуту гондола покачивалась на воде, а пассажиры из нее исчезли. Вернон и Евгения вылезли под мостом из лодки и зашли в небольшую дверцу в каменной стене, невидимую для обычного человека. Они оказались в узком сыром коридоре, пройдя по которому несколько метров очутились в просторном зале.

Высокие потолки, расписанные разноцветными узорами, узкие длинные виражные окна, через которые еле пробивался дневной свет, на каменном полу потертый огромный красно-бежевый ковер, старинный изразцовый камин, а в самом центре зала на невысоком постаменте возвышалось кресло из красного дерева с резными деталями. Вернон и Евгения увидели на подлокотнике, обитом красным бархатом, возлежащую руку с пальцами, усыпанными перстнями с огромными драгоценными камнями. По одному этому, прибывшие могли понять власть восседавшей на старинном кресле, которая измерялась не столько в денежном эквиваленте, сколько в статусе той, что сидела спиной к ним. Вернон и Евгения прошли и увидели древнюю старуху, но от которой исходила духовная мощь. Что перед ними была сама провидица Мцера не вызывало сомнений. Она невольно вызвала восхищение даже у высокомерных представителей правящей семьи.