– Она мне служит верой и правдой десять лет, а ваш модный монстр столько проживет? – огрызаюсь, наконец-то справляясь с пуговкой и петелькой.
– Так ты ей скоро совершеннолетие отметить сможешь, – продолжает издеваться Смирнов. – И как такая симпатичная нимфа не заработала себе на приличное авто?
Да этот хам столичный издевается, попробовал бы он с ребенком на руках в нашем городе хотя бы на «копейку» заработать. Так, стоп, или он намекает на…
– Не все себе могут позволить купить машину по стоимости хорошей квартиры, или вы в своем монстре и живете, Ярослав Витальевич?
Хлопаю дверью и делаю вид, что закрываю на сигнализацию, извлекая из себя звуки «пык-пык», гордо шагаю к входу.
Слышу за спиной смех.
– До скорой встречи, Мария!
Хорошо смеется тот, кто смеется последним, господин Смирнов.
Надо узнать, откуда он и кто, никогда его раньше не встречала. Интересно, может, он чей-то клиент? Что ему подходит? Агентство недвижимости? Решил все-таки продать машину и купить квартиру? Нет, номера столичные, да и внешность такая представительная, зачем ему у нас квартира? А, может, продать бабушкино наследство?
– Доброе утро, Мария Викторовна, – Татьяна вырвала меня из мыслей. – Доброе утро, Ярослав Витальевич.
– Доброе утро, – произносим мы одновременно и расходимся в противоположных направлениях.
Следует быть внимательнее. Даже не заметила, что шла с этим хамом рядом.
Как только я добралась до рабочего места, на меня хлынула лавина накопившихся дел за четырехдневное отсутствие. Думать о планах мести времени совершенно не было. В час я решила, что стоит отвлечься, сбегать в магазин, купить все, что нужно к выходным, и успеть перекусить.
Я добежала до ближайшего сетевого магазина, покидала в корзину продукты и оплатила. Надкусив свежую булочку с маком, вышла на улицу, неторопливо прогуливаясь под весенним солнцем. В глаза бросился припаркованный автомобиль с объявлением о продаже на заднем стекле, выполненным канцелярским корректором.
А это вариант! Наносится легко, смывается – вреда машине не нанесу, но по самолюбию владельца ударю. Осталось придумать надпись. Вспомнилась нетленка из Собачьего сердца: «Две судимости, алкоголизм, хам и свинья». Это слишком громоздко, могу и не успеть дописать, и я решаю сократить надпись до «Хам и свинья» – лаконично и по существу.
Довольная собой, я шагаю на работу. Решаю нанести удар сразу после обеденного перерыва. Не стоит откладывать до вечера – все же пятница, и многие захотят уйти пораньше, а свидетели мне не нужны.
Добираюсь до своего кабинета, беру корректор и, пока не передумала делать глупости, спешу исполнить свой план.
– Вадим, можно тебя на минуту?
Лишние уши в лице Татьяны заинтересованно прислушиваются. Охранник подходит ко мне.
– Да, Мария Викторовна, что-то случилось?
– Нет, – отвечаю вполголоса, – у меня к тебе личная просьба: отключи камеру на стоянке. Буквально на две минуты. Я тебе обещаю, что ничего страшного не случится.
– Но я не могу. Вы же знаете, что запрещено.
– Конечно знаю. Но за удобный график на следующий месяц может же произойти сбой?
– Но…
– Хорошо, два месяца и два отгула?! М-м-м, подумай, впереди лето, не хочешь же ты все выходные проводить на работе?
Вадим заулыбался, предвкушая радости летнего отдыха.
– А знаете, Мария Викторовна, камера над стоянкой последнее время барахлит, – заговорщически подмигнув, доложил Вадим.
