ШриЛансер - страница 4

Трафик сигарет, водки и мазика из России иссяк. Но мы пошли ещё дальше, решив замутить покерный клуб. Казино всегда в плюсе! Но пошло что-то не очень (опять «благодарность» соседям за своевременную помощь в предупреждении и осведомлении полиции о скоплениях белых, поражённых «короной» человек, в количествах больше двух).

Заменили казино прачечной. Близилась развязка. Многие вещи, такие как интуиция или секундное озарение, я испытывал постоянно. Но не доверял себе, как девственница, мыть себя мочалкой своему отцу. И, возможно, хотел проверить, так ли это в самом деле? Не ссыкун ли я, придумывая себе оправдания? И шёл до конца! Баран лягнул меня в третий глаз. Я помню, упёртый, стоял в детстве в углу, когда уже можно было выходить и обследовать другие углы. Теперь, разуваясь перед храмом, после потери сандалий, если я чувствую, что тапки уйдут, я беру их с собой или тупо переставляю в другое место. Если ощущаю, что шлем может покинуть байк, беру с собой его, а не как прошлые два шлема. И многое другое.

Мой чёрный маленький партнёр-туземец придумал такую тупую схему, как меня нагнуть, что это стало для меня откровением. Местное государство защищает своих граждан, получивших свободу и независимость всего 74 года назад. И любой приезжий не сможет начать свой бизнес без партнерства местного жителя, доля которого должна составлять 50%. Многие островитяне мечтают найти свой “белый кожаный кошелёк“, чтобы он сделал за них всю интеллектуальную работу. Неважно, что это будет: кафе, отель, магазин или фруктовая лавка. Самые хитрые и модные, с кучей волос на голове и фруктовой рубашкой на теле, ищут себе белых невест, возраст и красота которых безразличны. Главное, наконец-то, увезут их в европейскую райскую жизнь. Бич-бои. Таких случаев здесь как кокосов. Весь мой бизнес схлопнулся. Итог правильно неоформленного бизнеса с местными почти всегда один.

Поскольку мы жили у моря, у партнёра, который давал нам кров, у него в моё отсутствие имелся доступ к моим трусам и носкам, которые я перестал носить на острове и хранил вместе с нашим договором об аренде кафе и распиской, что в наших отношениях будет вечная весна. Но весна наших отношений прошла, и я, в пламенной ненависти, стоял под тропическим дождём, с зудящей мыслью пустить погостить ему ночью «красного петуха». А по итогу зарядил ему только один медиум-чапалах.

Жирок, что мы нагуляли за смелость движения в карантин при поддержке системы ланкийско-родственно-коррупционных связей, таял. А я всё ругал себя, думал, если бы да кабы, не мог перешагнуть такой промах, дед бы меня не поня́л. Мне пришла отчаянная не лучшая идея – довериться женщине, искать её поддержки, как из эпизода юности – наоборот: сходить в армию на пару лет, имея от этого отсрочку до 27 лет. Ведь мысль совершает поступок, поступок формирует привычку, привычка куёт характер, а характер – судьбу. В армии будут новые привычки, это было ясно, даже одноглазому на 108%. И поскольку я был восторженным поклонником блестящих глаз, красивых лиц и хорошеньких ножек – в общем, питал слабость к женскому полу, но был полностью душевно независимым…

У меня было три девушки сразу. И я позвал весь свой гарем из очаровательных фей к военкомату и хотел устроить прощальную драму, а вышел митинг с разгоном. Ситуация у ворот военкомата была нестабильна. Но, как говорится, «виноват военкомат». По моим наблюдениям, в тот момент я проживал свою двадцатую зиму с чёткой мыслью: никто парня из армии ждать не будет в течение одного миллиона пятидесяти одной тысячи двухсот минут, а людей в дураках я любил оставлять и сам. И опять получил другой опыт, кардинально отличающийся от запланированного: оказывается жизнь для меня начинается там, где заканчивается зона комфорта. Даже если я, затоптанный, в крови, без копейки денег валяюсь на обочине жизни, меня, Мужчину, нельзя победить – только убить. Только теперь я был душевно нестабильный, поверил в поддержку женщины, которая мне что-то рассказывала про любовь, давала обещания, за которыми стояла пустота. Я подумывал, может остепениться, вот она? До кучи завёл щенка, как давно мечтал, и назвал её Манго. И в надежде на женское утешение обнажился для любви без остатка. Показал себя неуверенным, надломленным, жалким, растерянным. Потерял бдительность, позволил подавить своё критическое мышление. Баланс моральной силы перешёл на женскую сторону. А женщина не должна видеть слабым своего мужчину – для такого зрелища есть друзья, которые спускались с тобой на дно без резервного баллона. Боролись с деприсом, не жалея живота. Смеялись так, что невозможно было сделать следующий судорожный вздох, который походил на начало астмы.