Круглов тяжело вздохнул, и передумал интересоваться состоянием умственного здоровья старика. Спрашивать у столь же странной соседки, показалось глупым.
– Прости. – Почувствовал ей капитан.
Не исключено, что женщина вполне может всерьез считать, что ее муж и дети скончались от неведомой болезни. И переживания ее ни чуть не уменьшились от виртуальности ее болезненных фантазий.
– А чего это он про указ императорский говорил? – решил подыграть Круглов ненормальным.
Ему подумалось, что, возможно, удастся все-таки понять, как и почему в конце двадцатого века свободно возят по железной дороге сумасшедших.
– Простите, господин капитан… ежели, что не так про высочайшую особу. Он ведь ничего супротив такого не думал. – Опасливо пробормотала женщина.
– У нас в прошлый год не урожай, а слезы. Едва рожь поднялась, как и посохло все. Перед тем зимой стужа невиданная. Куда ж деваться? А тут аккурат на сходе указ староста и объявил. Мол, и землю дадут, и на обустройство, построиться. Мы ж с дорогой душой. Только вот путь-дорога больно тяжкой стала. Второй месяц, считай. В Сибири- то уже холода. Напростужалось много. А в Забайкалье так и вовсе поумирали. Сынишка мой тоже вот…, Митяйка. Да и муж, на что здоровый был. А слег, и в два дня сгорел. – Женщина не смогла сдержать невольные слезы. – Со всей деревни нас пятеро только и осталось…
Она утерла слезы уголком вдовьего платка.
«И на сумасшедшую не похожа? – озадачено замер Круглов, переваривая все услышанное им, – хотя, может на нее смерть близких повлияла, и она рассудком повредилась?
– Ха, а дед? Тоже? – он поглядел на тщательно подобранный наряд ряженых под старину пассажиров. – Нет, так не бывает. Тогда что?
Мысли, перескакивая с одного на другое, заметались в поисках реалистичной версии.
От неожиданной нагрузки, или сказалась травма, но в этот момент Сергей начал уплывать в дремоту. Бороться со сном даже не пытался. Права армейская мудрость. Если хочется работать, ляг, поспи и все пройдет. Так и здесь. Раз ситуация неясна, нужно переждать. Он закрыл глаза и погрузился в сон.
Игнат появился из белесого, словно бесформенного тумана. Проявилась плутоватая, и в то же время непроницаемая ухмылка.
– Ну, слава тебе… – Выдохнул он, с явным облегчением. – Я уж думал… – он не закончил, оглянулся и чуть виновато пожал плечами.
– Ты Серега, того, не серчай. Накладка вышла. Ошибочка. Я ведь хотел как полагается, свое дело исполнить, а тут такое.
Собеседник приободрился, и уже увереннее закончил. – В общем, недоразумение.
– Какое еще? – Круглов, понимая, что все это лишь сон, тем не менее не удержался от вопроса. – Вчера в купе стекло кто-то кокнул, потом мне милиционер по голове долбанул, и в окно вытолкнул. Это ты называешь недоразумением?
– Недоразумение, это тот факт, что вы, Сергей Михайлович Круглов, вместо того, что бы благополучно преставиться, живы. – Перешел вдруг на официальный тон собеседник.
Вот это, я бы сказал, нонсенс. – Он вновь смущенно оглянулся. – Меня за такое по головке никто не погладит.
– А я говорил, пить надо меньше. – Съехидничал Сергей, вспомнив, как залихватски уничтожал запасы спиртного собутыльник.
– Ладно, чего уж там. – Игнат отвел глаза. – Только это еще не все. Понимаешь… одно к одному. Мало того, что жив, так еще туда попал, где никак оказаться не должен.
– Это ты про теплушку с сумасшедшими? – вспомнил Круглов.
