Менчик кивнул.
– Двигатель. Это он постукивает.
– Да, сэр. Мы считаем, что передатчик в фургоне все еще работает, как и двигатель. Мы очистили статические помехи и сейчас слышим работу двигателя.
– Хорошо, – выдохнул Менчик.
Его трубка погасла. Он пожевал ее еще пару мгновений, затем снова зажег, вынул изо рта и сплюнул немного табака с языка.
– Нам нужны доказательства, – сказал он почти самому себе. Он прокручивал в голове сведения, разведданные, возможные выводы и непредвиденные обстоятельства…
– Доказательства чего? – спросил Комро.
Менчик оставил его вопрос без ответа.
– На базе есть «Скавенджер»?
– Точно не уверен, сэр. Но в случае необходимости можем запросить из базы Эдвардс.
– Уточните, – Менчик встал. Он принял решение и почувствовал, как на него вновь нахлынула усталость. Ему предстояло провести всю ночь за телефонными разговорами, беседами с раздраженными операторами, проклинать плохую связь и ругаться с озадаченными голосами на другом конце провода.
– Нужно пролететь над городом, – сказал он. – Полное сканирование. Доставить все канистры напрямую. Оповестить лаборатории.
Он также приказал Комро вызвать техников, особенно Джаггерса. Менчик недолюбливал неженку Джаггерса, но понимал, что тот хороший специалист – а этой ночью ему позарез нужны были хорошие специалисты.
* * *
В 23:07 Сэмюел «Стрелок» Уилсон летел над пустыней Мохаве со скоростью более одной тысячи километров в час. Прямо по курсу виднелись два реактивных самолета, сопла их форсажных камер грозно полыхали в ночном небе. Самолеты эти были тяжелыми и пузатыми на вид: под крыльями и брюхом прятались фосфорные бомбы.
Истребитель Уилсона, напротив, выглядел по-другому: гладкий, продолговатый и черный. Он назывался «Скавенджер», и в мире таких насчитывалось всего семь штук.
«Скавенджер» был боевой версией истребителя X‑18. Этот реактивный разведывательный корабль среднего радиуса действия был спроектирован для дневной и ночной разведки и оснащен двумя 16-миллиметровыми камерами, установленными по бокам: одна для видимой части спектра, а вторая – для низкочастотного излучения. Кроме того, он был оборудован инфракрасной радиоуправляемой камерой, а также напичкан стандартной электронной техникой и средством для радиолокации. Все пленки и пластины автоматически обрабатывались во время полета и обычно были готовы к изучению сразу по возвращении на базу.
Из-за вышеописанных технологий существование такого невероятного истребителя держалось под строжайшим секретом. Он мог создавать карту города в ночное время, отслеживать движение определенных автомобилей с высоты в две с половиной тысячи километров, обнаружить подводную лодку на глубине до полукилометра или мины в гавани по деформациям движения волн и получать точные снимки заводов по остаточному теплу здания даже спустя четыре часа после его закрытия.
Иными словами, «Скавенджер» по всем параметрам идеально подходил для полета глубокой ночью над Пидмонтом.
Уилсон тщательно проверил оборудование и элементы управления, коснулся всех кнопок и рычагов, наблюдая за мигающими зелеными огоньками, которые указывали, что все системы в порядке.
В наушниках раздался громкий треск. Пилот ведущего самолета с легкой ленцой произнес:
– Стрелок, приближаемся к городу. Видишь?
Уилсон наклонился вперед в тесной кабине. Он летел низко, всего в полутора километрах над землей, и сначала не видел ничего, кроме смазанных пятен из песка, снега и юкки, а затем в лунном свете впереди показались здания.
