Ксения еле дождалась пяти часов вечера. В это время она каждый день разговаривала по скайпу с сиделкой. Сотникова позвонила девушке в тот же день, как они прибыли на лечение в Германию, а чуть позднее сообщила, что разговаривать ей с Ксенией удобнее всего будет в пять часов по их домашнему времени. Сразу же, как только появилось изображение Елены Павловны, Моравская торопливо поздоровалась и стала расспрашивать о состоянии здоровья матери. Сотникова сначала просто успокоила девушку, сказав, что дела у них идут неплохо, потом начала докладывать подробно, какие у Лидии Константиновны взяли анализы, какие ей назначили процедуры. Рассказала Елена Павловна и о том, как они гуляли в огромном саду, где даже познакомились с другими пациентами. Лидия Константиновна знает английский, а Елена Павловна неплохо говорит по-немецки, так что особых проблем в общении не возникает. Ксения, в свою очередь, рассказала сиделке о том, что живёт теперь у тётки. Говорила она бодрым голосом. Но Елена Павловна знала, что Ксения отправилась к Рудневой исключительно по настоятельной просьбе тётки, поэтому она сказала:
– Ничего, Ксения, время пролетит быстро, и скоро все мы будем дома. Кстати, здесь одна сестричка научила меня печь вкусный штрудель. Приеду и обязательно приготовлю его на вашей кухне.
– Скорее бы, – невольно вырвалось у Ксении.
Сотникова в ответ рассмеялась и проговорила с улыбкой:
– «Ямщик, не гони лошадей».
Ксения в ответ тоже выдавила улыбку и ответила:
– Еленочка Павловна! Я постараюсь набраться терпения.
Вечерний чай они пили с Агриппиной Егоровной вдвоём.
– Ада Константиновна ещё не вернулась? – спросила Ксения.
– Как видите, – отозвалась Руднева-старшая.
– А Рудольф с ней?
– Куда же Адочка без личного-то секретаря, – насмешливо отозвалась Агриппина Егоровна.
Чтобы переменить тему разговора, Ксения решила рассказать старой даме о том, что разговаривала по скайпу с сиделкой своей матери. Агриппина Егоровна оказалась прекрасной собеседницей, она не только внимательно слушала девушку, но и задавала вопросы. Ксения охотно отвечала. Эта женщина, прикованная к инвалидному креслу, нравилась ей всё больше.
– А где ваш батюшка? – осторожно спросила Агриппина Егоровна.
– Мой отец умер, когда я была ещё ребёнком, – вздохнула Ксения.
– А что с ним случилось?
– Сердечный приступ.
– Вот и мой брат скончался от сердечного приступа, – печально проговорила Руднева-старшая.
– Наверное, вы очень любили его, – вырвалось у Ксении.
– Да, вы правы, я очень любила его. Да и как мне было не любить своего старшего брата? Ведь он в значительной степени заменил мне родителей. Я была поздним ребёнком. Мне едва исполнилось восемнадцать, как умерла наша матушка, а через два месяца скончался, не вынеся разлуки с женой, батюшка. И я осталась одна! – воскликнула Агриппина Егоровна.
– А где же был в это время ваш брат?
– Владик тогда уже женился, у него были свои детки. Тем не менее он не оставил сестру, и они с женой взяли меня к себе. В их гнезде я оттаяла и отогрелась. Когда боль утраты перестала невыносимо терзать моё сердце, я снова вернулась в институт и окончила его. Потом я устроилась на работу и быстро продвигалась по карьерной лестнице. Всё бы ничего, да я умудрилась влюбиться в своего начальника, – Агриппина Егоровна замолчала.
