Штрихами по воде наискосок - страница 9
Рисуйте – оно не убудет.
Рисуйте себя и дорогу.
Нас залпы далёких орудий
смотреть заставляют на солнце.
Есть люди. Есть люди. Есть люди.
Нам страшно… Мы все незнакомцы.
* * *
Кто плачет, тот чисто смеётся.
И нужно ведь очень немного.
Пусть небо едва встрепенётся
на зеркале речки пирогой.
Рисуйте. Оно не убудет.
Рисуйте трубу и колечки.
Ваш труд, без сомнений, осудят.
Есть люди. Но вдруг… станет легче?
Раздвинуты ржавые прутья.
Мы вылезли в поисках сути.
Мы шепчем (не Б-ги, не судьи):
есть люди. Есть люди. Есть люди.
23—29 августа 2008 года
Не с той ноги
«Кончается четверг и дождик мелок…»
Из песни дуэта «Иваси»
Г. Васильеву и А. Иващенко
Всегда четверг в моём смешном жилище.
Сплошной… И никакого вам сурка1.
И дождик, что по строчкам ночью рыщет,
не стихнет в ожиданьи ветерка.
И я, смешной наивный странный мальчик,
чешу во сне седеющий висок.
И тени по углам не обозначат
тот смысл, что ускользнёт наискосок.
Всегда четверг в моём волшебном доме.
В любой стране мой дом до боли схож
с придуманною мною идиомой…
Не говори, что дождик этот ложь.
Пусть не всегда является нам правда,
и чехардой мелькают четверги:
мне не смешна уже моя бравада,
и я всегда встаю не с той ноги.
Но, несмотря на эти огорченья,
я никому четверг мой не отдам,
и, высказав дождям своё почтенье,
сольюсь со сном грядущим без следа,
чтоб новым четвергом, с утра проснувшись,
припомнить запах вымытых волос2, —
по-юношески быстро потянувшись,
того мальчишки вдруг не выдать слёз.
8 октября 2008 года
Пропарывая полог
С высоты падения кумира
отбиваешь собственные почки.
Мир опять прогнулся на шарнирах,
и вдали пугающе грохочет.
И до боли хочется не верить
собственному опыту и знанью.
А стихию точно не умерить
гордостью, с которой рвётся знамя.
Боже, не суди меня за глупость,
за упрямство, с коим год от года
я по глобусу вожу карманной лупой
и как-будто кличу непогоды.
Я ищу кумирам оправданья,
применяя ихнюю науку,
и свежо забытое преданье,
и не треснули ещё тугие луки.
Так стрела, пропарывая полог
неба
к нам летит
с раскатом грома.
От прозрения к смятенью путь недолог,
как к тринадцатому чёрту в бочку с ромом.
Создавая, вопреки запретам,
сами же потом и низвергаем.
Что?
Привет…
Ну,.. и сиди с приветом!
Посмотри, в окне уже сверкает…
Но с улыбкой, отрясая перья,
вглядываясь в молний арабески,
я прижмусь спиною к мокрой двери
и нырну под дождь синхронно с треском.
20 октября 2008 года
Элегия
…памяти
Муслима Магометовича Магомаева
В этом Мире мало настоящего.
Может, небо… дождь и ветер… сны и женщины.
В этом мире заменили Б-га ящиком,
и не видят мелочей, что нам завещаны.
Даже чуткие – и те не видят многого,
большинство пытаясь расшевеливать.
И взбираются мечты на свет отрогами,
хоть боимся мы в них искренно уверовать.
Но вращается Земля и дети родятся.
Пусть тебе и неуютно в новом времени,
все дороги к этой точке сходятся,
и забыл ты код от камеры хранения.
Так что и не стоило печалиться:
привыкай и пробуй тут освоиться.
Облака, как лодочки, качаются…
Привыкай, не то печаль удвоится.
В этом Мире мало настоящего
и его не Б-ги – люди делают.
Одиночество – понятие щемящее.
Обжигание горшков – деянье смелое.
И глядим мы на решившихся …Течение
нас несёт, но нам не страшно в новом времени.
И, свидетельствуя шепотом почтение,
мы хотим поверить в то, что тоже смелые.
В этом мире, к сожаленью, всё не вечное.
Всё, включая чувство одиночества.
Похожие книги
Восьмой «хронологический» сборник стихотворений (декабрь 2007 – февраль 2012) складывался в трудное для автора время потерь и переосмысления 20-летнего на момент начала работы творчества. После полугодовой паузы начался поиск новых форм и решений, при этом автор оставался верен личной поэтической «клятве Гиппократа»: не навреди читателю. Этот сборник практически «от и до» – «выношенный»: каждый стих, как слонёнок. Многие стихи родились из пережив
…Они жили в большом и светлом городе. Они были самыми что ни на есть обыкновенными – то есть созданными для любви и счастья. Они ждали и верили. А город пульсировал на перекрёстках проспектов и бульваров. Они жили в большом и светлом городе, и их жизни текли сквозь него, как всё те же бульвары, на которых и происходила всё та же жизнь. Город затаился и ждал, и сам не знал, чего он ждёт. Скорее всего, он ждал чуда. Хотя можно, конечно, и свершать
Однажды Андрея Макаревича спросили, кто повлиял на него в детстве. Он ответил, что Булат Окуджава и группа «Битлз». Если мне зададут подобный вопрос, я отвечу – Булат Окуджава и группа «Машина Времени». Эта книга – рассказ о моём творческом формировании. С одной стороны – поэтический сборник. С другой – истории из моей жизни с десятилетнего возраста. И стихи и истории, так или иначе, связаны с творчеством Андрея Макаревича. Но эта книга не о нём
Думал ли Арсентьев Сергей Петрович, задумавший покончить жизнь самоубийством, что окажется не на том свете, а в далёком будущем, где ему придётся участвовать в смертельном шоу? Наверное, нет. Но, судьба, или далёкие потомки, распорядилась по-своему.
Эта ироничная и местами очень печальная история о типичном мамином сыне, который в свои сорок все еще остается холостяком, но продолжает искать любовь. С неожиданной развязкой. Продолжение следует.Все совпадения с реальными людьми случайны. Имена изменены.