Штрихи тысячелетия - страница 22

13 апреля 1605 года внезапно умер Борис Годунов. То ли сердце не выдержало, то ли отравили его… Его врагам этого показалось мало. Были растерзаны сын Бориса Федор и его вдова Мария. Царевну Ксению Борисовну оставили в живых ради ее красоты – ее насиловали все, начиная с Гришки Отрепьева (Лжедмитрия), потом постригли в монахини, откуда потом забирали на потеху казаки Заруцкого.

Поверившие в спасенного царевича московиты приняли его с войском. Начались новые репрессии. Был низложен патриарх Иов, на его место посажен грек Игнатий. Вновь опале подверглись популярные в народе Шуйские. Однако ныне ситуация была принципиально иная, чем десять лет назад. У Годунова была широкая поддержка в Москве, у Отрепьева ее не было, потому и царствование его было недолгим. Бояре организовали заговор, подняли народный бунт, к нему присоединились стрельцы. В ночь с 16 на 17 мая 1606 года Лжедмитрия застрелил Валуев, тело «калифа на час» сожгли, прахом зарядили пушку и выстрелили на запад – в сторону, откуда пришел Самозванец (предание гласит, что это был единственный выстрел, сделанный Царь-пушкой).

Опять началась борьба за престол – главными конкурентами были князья Шуйский и Голицын. Волна протеста поднялась против патриарха Игнатия – ставленника Лжедмитрия. По стране распространялись грамоты, в которых инокиня Марфа, вдова Ивана Грозного Мария Нагая, каялась, что она из страха признала в Отрепьеве своего сына Дмитрия. Сам же царевич стал именоваться святым Димитрием, Угличским страстотерпцем, останки его 3 июня 1606 года торжественно перевезены в Москву, где и захоронены…

Скажи, читатель: уже запутался? Немудрено. А что говорить о современниках тех событий, да еще в условиях, когда средством передачи информации были лишь грамоты, да слухи?

Страна агонизировала. Это было понятно всем. Истинные патриоты России – а их было немало! – попросту не знали что делать, чтобы спасти страну.

Тут-то и раздался голос дьяка Ивана Тимофеева, автора книги «Временник» – этого своего рода «русского Апокалипсиса». Анализируя положение в стране, страстный патриот Отчизны, пишет: «Ибо согрешили все от головы до ног, от великих до малых, т. е. от святителя и царя, от иноков до святых». И далее: «Не чужие нашей земли разорители, а мы сами ее погубители». Дьяк пишет о «бессловесном молчании», «самопослушании» народа, об отсутствии в обществе «единодушии» и «братской любви»… Иван Тимофеев был не одинок в подобном мировосприятии. Вот лишь несколько названий произведений той поры, в которых высказывались подобные же суждения: «Плач о пленении и конечном разорении Московского государства», «О причинах гибели царства», «Сказание Авраама Палицына» и другие. Авторы их едины во мнении, что падение России является предвестником пришествия на землю Антихриста. Потому именно России («Новому Израилю», «Третьему Риму») предназначена роль спасения человечества. А любое больше богоугодное дело должно начинаться с покаяния. Ну а коль виновен весь народ, то и покаяние должно быть всеобщим. Вот такая выстроилась логическая цепочка.

Идея нашла поддержку в церковных верхах. Первым ее оценил патриарх Гермоген. Практически все люди, рассуждал он, за время Смуты неоднократно кому-то присягали, переприсягали и изменяли своим клятвам. Не будем забывать, о каком времени идет речь – тогда клялись Богом и Святым крестом, а потому факт клятвопреступления многим жег душу. Таким образом, необходимо избавить всех от подобного греха. Только с этого возможно возрождение страны.