– А раз слышали, то чего же вы…
Девушка снова запнулась и наморщила лоб, и я подумала, что у нее какие-то проблемы с мыслительным процессом, поскольку она явно затрудняется заканчивать фразы.
– Вас как зовут? – спросила я, поскольку не заметила на ее массивной фигуре бейджика.
– Елизавета, – ответила девушка и тут же спросила: – А вас как?
– А я – Татьяна Александровна Иванова. И пришла я поговорить о вашем покойном шефе, Бартелеймонове Константине Александровиче.
– Так вы из полиции, что ли?
– Нет, я частный детектив.
Я достала лицензию.
– Детектив? А что это такое? Детектив, это вообще-то… книга так называется. Но вы же… не книга, – закончила она растерянно.
– Ну, кроме жанра, детективами еще называют и сыщиков, – объяснила я. – Тех людей, которые расследуют преступления.
– Никогда не видела живых детективов, – заметила Елизавета.
Хм, что она имела в виду? Что видела только мертвых детективов?
– Да еще к тому же и женщин, – продолжала Елизавета. – Обычно ведь сыщики – это мужчины, ведь так? Ну, Шерлок Холмс там. Еще…
Она снова задумалась, и я подумала, что на этом ее познания, видимо, закончились.
– Вообще-то, полиция у нас уже была, – начала Елизавета, – и я… меня… допрашивали, что ли. Или как это называется?
Девушка вопросительно посмотрела на меня.
– Снимали показания, – подсказала я.
– Да, вот… это самое, эти самые показания.
– Скажите, Елизавета, а вы давно здесь работаете? – спросила я.
– Ой, нет. Совсем недавно. Ну, с месяц примерно, только-только привыкла к Константину… Александровичу, а тут такое произошло… такое событие, что ли. В общем, трагедия, или… короче…
Тут Елизавета совсем смешалась, скорее всего, не зная, к какому разряду отнести убийство Бартелеймонова.
Н-да, своеобразная секретарша у предпринимателя. Представляю себе, как намучились оперативники, допрашивая ее.
– Елизавета, я понимаю, что вы выбиты из колеи этим трагическим событием. Но мне необходимо уточнить у вас некоторые детали. Вы можете сосредоточиться и ответить на мои вопросы?
– Да-да. Конечно. Я постараюсь, – ответила Елизавета и в который раз отвела со лба челку.
– Скажите, – начала я, но тут дверь в приемную открылась, и на пороге показалась такая же полная, как и Елизавета, молодая женщина лет тридцати с небольшим.
– Лиз! – закричала она. – Ну ты как? Уже пила чай? Да? А чего тогда меня не приглашаешь?
– Тише, Марго, тише, чего ты кричишь? – так же громко спросила Елизавета. – Не пила я еще чай.
– И чего? Не будешь, что ли? – удивилась Марго. – А чего так?
– Ну ты чего, не понимаешь, что ли?
– Так ты о шефе, что ли? Ну что же теперь, не есть не пить? Жизнь-то ведь продолжается, – совершенно справедливо заметила женщина. – Ну так что? Пригласишь ты меня наконец?
– Да ну тебя, Марго! – с досадой воскликнула Елизавета. – Ты что, не видишь, что ли: у меня посетительница, частный… этот… детектив-сыщик. Убийство будет расследовать. Так что некогда мне сейчас.
– Ну… тогда ладно. Пошла я, – сказала Марго и вышла.
– Так вот, Елизавета, скажите… – снова начала я, но девушка меня перебила:
– Простите, Татьяна… извините, забыла, как ваше отчество.
– Александровна, – сказала я.
– Татьяна Александровна, не могли бы вы… не могли бы мы… В общем, давайте попьем чаю, в самом деле. Я когда голодная, то плохо соображаю.
– Ну что же, давайте, – согласилась я, подумав, что раз уж соображение у Елизаветы так зависит от пищеварения, то другого выхода нет.
