– Потому я и открыл кружок – чтобы детишки сами себе корабли строили. Так нет же! Им интересно все готовенькое… Уф… Ну, что, пошли?
Ключи теперь вызывающе торчали из кармана, но завхоз, казалось, был удовлетворен и шел впереди, важно заложив руки за спину. Время от времени срывался в сторону – то к стоящей не там, где нужно, швабре, то роясь в каком-то попавшемся на пути хламе, то качая головой перед участком стены с облупившейся краской, то цокая языком под перегоревшей лампочкой.
Очень деятельный человек.
– Как вам наша Обитель? – поинтересовался он.
– Еще не знаю, – признался я. – Я ожидал… Чего-то более основательного.
– Эх, друг мой, – вздохнул завхоз, заглядывая в оказавшееся на пути мятое ведро. – Я тоже всегда ждал от жизни чего-то более основательного. И оказалось, что самое основательное – это должность завхоза полузабытого детского лагеря. Справедливо это, как читаешь?
– Конечно, не справедливо! – поддакнул я.
– Еще как справедливо! – важно заявил завхоз. – Видишь ли, какое дело: все самое основательное – внизу. На то она и основа, чтобы бать подо всем. Чем основательнее – тем ниже, тем проще. Понимаешь?
– Не очень…
– Молодой еще. Ничего, поймешь в свое время. Завхоз – должность невеликая, но она в основе. Великие приходят и уходят, а завхоз остается. Потому что нет смысла менять основу. То есть – фундамент…
– Логично, – мне не хотелось спорить. Хотелось поскорее узнать, чего от меня хотят. – Скажите, а на Круге со мной будут беседовать? Или мне один на один с Владыкой?..
– Ишь ты, хватил! – Матвеич взглянул на меня удивленно и даже головой покачал. – Круга ему уже мало – Владыку ему подавай!
– Да я, вообще-то…
– Ладно-ладно… Разберутся, не беспокойся. Это у нас быстро…
Что имел в виду словоохотливый завхоз, я так и не понял, да и не стал выяснять: мы как раз входили в новое, обширное и светлое помещение.
– Вот, – довольно произнес Матвеич и хихикнул. – Наш, так сказать, конференц-зал!
Я не сразу понял, где мы находимся, чего хихикает мой провожатый, и отчего здесь такое странное эхо, но когда сообразил – пришлось удивляться снова.
Это был бассейн. Точнее – мы стояли в большом зале рядом с двадцатипятиметровым бассейном. Сухим, с полопавшейся плиткой. С разметкой по дну, номерными тумбами для пловцов. Здесь была даже вышка – небольшая, метра три, а над кафельной ямой торчал облезлый трамплин. Рядом имелся еще один, мелкий бассейн – «лягушатник», так, кажется называют такие. И тоже сухой.
– Спускайся, – сказал завхоз и показал на изогнутые поручни из «нержавейки».
– Зачем? – я немножко обалдел.
– Затем, затем! – нетерпеливо проговорил завхоз. – Мне еще надо сходить, сообщить о том, что прибыла важная особа, которая очень любит задавать вопросы…
Завхоз неловко взмахнул руками, и ключи, наконец вывалились из кармана. Пока мой новый знакомый ворчал, подбирая и запихивая связку обратно, я приблизился к краю бассейна.
Забавное зрелище: в центре голубого кафельного пола стоял круглый пластиковый стол. Несколько пластиковых же стульев стояли или валялись по всему дну.
– Здорово… – признал я.
Лесенка из «нержавейки» оказалась отломанной в полуметре от края. К единственной ступеньке примотана веревочная лестница с деревянными перекладинами. Я покосился на завхоза. Тот лишь развел руками: «Чего, мол, ждешь?»
Вздохнул и полез вниз.
Неловко спрыгнул с предпоследней ступеньки. Стук подошв гулким эхом отразился от стен. Сделал несколько шагов, прислушиваясь к эху. Это было бы даже здорово, если бы имело хоть какой-то смысл.
