Шуньята - страница 5

Последовала длинная пауза. Усталость в глазах Коничиной свернулась клубком, кажется она взяла себя в руки. Врач положила ладони на стол и сплела пальцы. Почему-то ее куртка вдруг показалась Максиму не по размеру большой.

– Я была на ночном дежурстве. В 05:33 поступил вызов в диспетчерскую, всё как обычно. Вызов был из Ломоносова, так что нас посадили на воздушный беспилотник. Я и мой напарник, Тёма… – она прикрыла глаза, но продолжила, – Артем Илюшин, вылетели со станции госпиталя в Стрельне и отправились по адресу. Добрались за восемь минут с учетом тумана.

– Что вы увидели как прибыли на место?

– Хотите сказать, что у вас нет записи с нашего регистратора?

Кажется Коничина была искренне удивлена.

– Отвечайте на мои вопросы, – погодя Максим добавил, – пожалуйста.

– Контейнеры. Много контейнеров. И дым.

– Ваш дрон сработал сразу?

– Он взлетел за несколько минут до прибытия на точку. Чтобы проанализировать и дать план. Так всегда происходит.

– Что дальше? – спросил Максим, откидываясь на спинку стула и вытягивая ноги под столом.

– Дрон повёл по пострадавшим. Всё вышло из-под контроля после второго пациента. Было где-то начало седьмого. Тёма, – она на миг запнулась, но совершенно не подала виду, – Артем Дмитриевич отправился вслед за дроном, к третьему пострадавшему. После этого дрон за мной уже не вернулся.

– Почему вы разделились?

Максим был абсолютно уверен что Фаина Георгиевна посмотрела на него как на придурка.

– Экономия времени. При огнестрельных ранениях всегда большая кровопотеря. Да еще и импланты почти у каждого второго. Не у всех стоят новинки передового качества. Многие ставят б/у, а в таких случаях часто возникает экстравазация, – она пожала плечами. – Чем быстрее справляемся, тем меньше жертв.

– В порту легко потеряться среди контейнеров. Даже с дроном.

– У дрона есть строгая логика работы во внештатных ситуациях. Мы всегда действуем по его программе. Так проще контролировать ситуацию. Дрон распознает наш голос и наши команды. У дрона есть сканеры. Если у него нет карты, он сам её построит. К тому же, дрон опознает когда один из врачей отправляется к пациенту без напарника. У нас есть жетоны госслужащих, – она пустилась подбородком к груди. – Именно поэтому он должен был вернуться за мной, а дальше проводить к Артёму.

– Ваш дрон работал исправно?

Женщина задумалась.

– Не уверена. Первый пациент к которому он нас привёл, скончался на месте от разрыва импланта, причём с кровопотерей почти в пятьдесят процентов. По сути мы даже не успели ничего сделать. Это действительно странно, при условии что дрон сканировал потерпевших до того как мы высадились среди контейнеров. В тех условиях этот пациент считался безнадежным.

Снова пауза. Максим наблюдал за тем, как глаза женщины замерли в одной точке. Брови едва заметно сползли к переносице, образовав две милых скругленных морщинки на лбу.

– Ещё дрон не отозвался когда я подозвала его кодом доступа.

– Почему?

Подняв мрачный взгляд, женщина пожала плечами.

– Не могу знать. Но так быть не должно.

– Что по-вашему дрон зафиксировал до момента сбоя связи?

– План порта, цифры, – она помолчала. – Количество сотрудников порта, их ранения и количество боевиков.

– Значит, вы полагаете, что в порту была совершена террористическая атака?

– Так сказал дрон-парамедик. Сорок три биологических объекта. Двадцать пять сотрудников и восемнадцать боевиков. Боевик произнести короче, чем «неопознанный враждебный объект, вооруженный огнестрельным оружием».