Шурави советские. Записи военного контрразведчика - страница 24

Никогда не забыть мне тех прожитых дней в этом боевом полку, давшем Родине двух Героев Советского Союза, большое количество кавалеров боевых орденов и медалей. Но впереди были другой гарнизон, другой род войск и другой коллектив, в котором я по-настоящему нашел разницу между авиацией и пехотой, между сотней километров в авиации и сотнями метров в пехоте, где острее проявлялась взаимовыручка, психологическая совместимость, где положительные и отрицательные качества становились видны буквально через несколько дней. Впереди была 108-я мотострелковая дивизия, впереди был Баграм.

Ан-24 заходил на посадку в аэропорту Кабул под вечер. Ярко сияли пики вершин, окружающие город. Пыль висела в знойном воздухе и тоже светилась. Самолет покатил по полосе, мелькнули палатки 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, стоянки вертолетов с нашими опознавательными знаками и знаками афганской армии, и вот – остановка. Я вышел из самолета, огляделся. Никто меня не встречал, хотя было сказано, что встретит начальник Особого отдела КГБ по 108-й дивизии подполковник Садыкбаев Исакджан Усманович.

На посадку заходила пара вертолетов, и раздались крики: «Баграмские». Лежавшие на траве офицеры, солдаты бросились к вертолетам. Я еще раз огляделся – никого уже и нет. Ночевать на аэродроме не хотелось, и я подошел к командиру экипажа, объяснил, что лечу в Баграм. Поскольку я был в форме офицера авиации, то вопроса не возникло, и взревев двигателями, через пять минут мы уже летели через гору, затем по ущелью в Баграм. Весь перелет занимал порядка 30 – 40 минут, вертолет бросало из стороны в сторону, но я уже привычно сидел и думал об одном: что меня ждет впереди? Как встретит коллектив, подойду ли я им, справлюсь ли с новыми обязанностями? В общем, было над чем задуматься. Но что-то говорило: не бойся, ты готов к этому, опыт есть, с людьми работать умеешь, знаний достаточно. Все-таки десять лет оперативной работы что-то да значат, из них восемь – старшим оперуполномоченным.

Солнце зашло быстро, в темноте садились на аэродром. О Баграме я кое-что знал, даже однажды, добираясь в Кабул, около часа находился на аэродроме во время разгрузки.

Вертолет зарулил на стоянку, мы вышли из него, офицеры, солдаты пошли куда-то к дороге. Я спросил командира экипажа, где находится телефон, он показал на СКП, и я пошел туда. Офицер, дежуривший на СКП, показал на телефон, который связывался с КП дивизии, и попросил соединить с Особым отделом дивизии. На другом конце провода спросили, что надо. Я объяснил ситуацию, меня с кем-то соединили, затем я попросил соединить меня с Садыкбаевым. Мне ответили, что его нет, он в Кабуле. Я спросил, с кем говорю. Ответили, что это прапорщик Небратенко. Я сказал, что прибыл на должность заместителя начальника Особого отдела дивизии, фамилия моя Дуюнов. Маленькая пауза, затем вопрос, где я нахожусь, и просьба никуда не уходить.

Военная прокуратура дивизии готовится к боевому выходу,

сентябрь 1982 г., город Баграм

Я присел на самодельную скамейку, огляделся. В сумерках были видны грозные боевые машины, далее стояла большая группа самолетов Ан-12. Ни огонька, только за дорогой, куда ушли офицеры, виднелись освещенные здания. На меня никто не обращал внимания. Каждый занимался своим делом.

Показался движущийся огонек. К стоянке подкатил БТР, с него спрыгнул высокий, подтянутый военнослужащий, который, подойдя ко мне, представился: прапорщик Небратенко, секретарь отдела.