– Ты что же, фокусник, уже по карманам научился шарить? – выговаривал мальчику режиссёр.
– Вы сами её выронили! – заныл Женька.
– Покури мне ещё! Вмиг останешься без роли! Отправлю домой к родителям! – кричал Вадим Олегович, выходя из себя.
– Не отправите! Я уже полфильма отснялся а у вас сроки! – верещал мальчишка.
– Чихал я на сроки! Лучше я вообще этот фильм не сниму, чем с мерзким мальчишкой в главной роли! – рассвирепел режиссёр.
Лина плакала в сторонке. Женька заметил её и крикнул:
– Линочка! Кто тебя обидел?
– Ты! – ответила девочка.
– Я не мог, я ни в чём не виноват! – возразил Женька.
– А курит кто? – спросила Лина.
– А тебе – то что? – удивился мальчик.
– Я же переживаю за тебя, дурачок! Из – за курения в лёгких образуются дырки и человек может умереть задыхаясь! Я не хочу, чтобы ты… – и Лина отвернувшись, заплакала вновь.
Режиссёр замер от удивления, Лининой осведомлённости. Женька вырвался из его рук и подбежал к Лине.
– Линочка, я так дорог тебе?
– Конечно, Женя, – ответила девочка.
– Я же не курил, Линочка! Вот она, эта сигарета, я даже не зажигал её! – воскликнул мальчик и вытащив из кармана злосчастную никотиновую палочку, показал её Лине и бросив сигарету на землю растоптал ногой.
– Шутник! – буркнул Вадим Олегович и скомандовал. – Все на исходные позиции! Мотор! Начали!
И съёмки продолжились.
Женька целый день ел конфеты.
– Зубы испортишь, дурачок! – предупредила Лина.
– Не твоё дело, мои зубы! – ответил мальчишка.
– Как знаешь, – с сожалением сказала Лина.
К вечеру у Женьки разболелся зуб, да так, что он лез на стену.
– Я же предупреждала! – сказала девочка и велела товарищу прополоскать рот настоем из ромашки.
Но это не принесло желаемого эффекта.
Тогда Лина дала Женьке соду для полоскания. Тот же эффект.
Девочка перевязала шарфом другу щёку и дала таблетку от зубной боли.
Шурик предложил сходить к стоматологу.
– В такой поздний час? – удивилась Лина.
– Я не хочу больше конфет! Выбрось их, Линочка! – хныкал Женька.
– Глупый мальчик! – ответила Лина. – Ведь я же предупреждала тебя!
Всю ночь дети не спали. Женька страдал от боли а Шурик с Линой суетились вокруг него, пытаясь хоть чем – то помочь.
Под утро у Женьки прошёл зуб и он заснул.
Измученные Лина с Шуриком тоже прикорнули в номере; Лина в кресле а мальчик сидя прямо на полу.
Их разбудил телефонный звонок.
– Да… – сонно произнёс Шурик в трубку.
– Что у вас там происходит? – кричала трубка голосом Вадима Олеговича. – Звоню в номер Лины – там никого! А ты чего заспался? Где Женька? Я вас уже полчаса жду на съёмочной площадке! Нет, эти дети…
– Вадим Олегович, мы сейчас! – воскликнул сразу проснувшийся Шурик.
Он бросил трубку и разбудил Лину и Женьку.
– Отстань! – пытался оттолкнуть помеху для сна, Женька.
– На работу пора! – сказал Шурик.
Дети вскочили и натыкаясь друг на друга со сна, помчались к лифту, который доставил их на первый этаж. Промчавшись мимо столовой, они выскочили на улицу и перегоняя автобус, домчали до съёмочной площадки, едва переводя дух.
– Вот они, красавцы! – насмешливо сказал режиссёр. – Поглядитесь в зеркало!
Лина увидела в зеркале растрёпанные волосы, напоминающие Медузу Горгону. Шурик встретился взглядом с неряшливо одетым мальчиком в помятой одежде. Ну а герой вчерашнего дня, Женька, повстречал своё отражение с распухшей щекой в виде флюса.
– Хороши? – спросил Вадим Олегович.
– Простите нас, мы ночь не спали, Женька наелся конфет и мучился с зубной болью, – объяснила Лина.
