– А Нар! Разве не ты отдал ее палачу?!
– Не я! – Тодрик искренне верил в свои слова. – Торья пожелал заполучить ее, а Мастер сказал, что пусть так и будет… – закончил он уже совсем тихо.
– Как все нелепо, – пробормотал Руальд. – Будто в глупой истории бродячего менестреля.
– А разве ты не знал? – Шут так удивился, что не сдержал вопроса. – Ведь тогда… прежде, чем он, – кивок в сторону принца, – пропал, у тебя было довольно времени, чтобы расспросить его об этом. Целый месяц!
Тодрик при этих словах сердито фыркнул и таки смерил Шута своим любимым презрительным взглядом.
– Ты дурак, – сказал он Шуту. – Дураком был, дураком и останешься. Ты же совсем не знаешь своего любимого короля! А он тогда просто струсил! Поручил расследование Торье… Просто запер меня в этой проклятой комнате и ждал, что все каким-нибудь чудом решится само. Если бы не Мастер, я, может, до сих пор сидел бы там под стражей.
Тут уж Шут не выдержал:
– А разве темница Лагона показалась тебе уютней роскошной опочивальни?
Голос его прозвучал так ядовито, что Шут и сам удивился. Все-таки сильно он принца не любил.
Тодрик закрыл лицо руками и, стиснув зубы, застонал от той боли, которая сжигала его изнутри. Конечно же, на этот вопрос он ничего не ответил.
– Я все равно не понимаю, – сказал Руальд, – зачем нужно было устраивать такой омерзительный спектакль. Я знаю, тебе плевать на мои чувства, тебе было даже радостно узнать, как я скорбел о своем бедном брате… Но ведь из-за этого представления погиб другой человек! Тот, кто на самом деле сгорел в твоей комнате!
Тодрик вздохнул.
– Никто его не заставлял. Он сам пошел на это. Ему не на что было содержать семью. В обмен на смерть Мастер честно заплатил его жене. Ей хватило бы на очень хороший дом…
– О боги! – Руальд схватил себя за голову. – Да кто же он такой – эта погань, это отродье упырей?!
– Я не знаю, – снова повторил Тодрик усталым голосом, хотя возглас короля был больше риторическим. – Но он очень… очень странный. Он говорил такие вещи… порой мне самому было… не по себе.
«Страшно тебе было, – понял Шут. – И притом очень. Потому что или он сам, этот Мастер, или его друзья умеют проникать в чужие умы. И разрушать их силой своей мысли».
– Как вы отвели глаза гвардейцам? – спросил он то, что давно уже хотел узнать.
– Гвардейцам? – Тодрик растерялся. – Каким гвардейцам?
– Тем, что охраняли короля в ночь нападения Островов. И в день возвращения Руальда в Золотую.
– А… это… – Принц как-то очень уж несолидно шмыгнул носом и, пожав плечами, сказал: – Такая штучка… Похожа на наперсток. Мастер дал мне их целую горсть и велел раздавить одну, когда будет нужно сделать что-то незаметно и быстро.
– Я так и думал, – Шут в самом деле предполагал нечто похожее. Ваэлья рассказывала ему про подобную магию. И даже показывала собственные отманки. – Мастер… Ты хоть в лицо-то его видел, Ваше Высочество? Или у вас маски – это главная деталь туалета?
Тодрик зыркнул на Шута сердито, но ответил:
– Не видел. Но ростом он не слишком велик. И немолод, это заметно.
– Что же ты так охотно его теперь выдаешь? – не удержался Руальд. – Только потому, что твой Мастер не поспешил вытащить тебя из Лагона?
Тодрик вздрогнул. Наверное, он и в самом деле очень ждал, что этот человек протянет ему руку помощи.
– Не поэтому… – сказал он тихо. – Он… чем дальше, тем больше пугал меня.
В кабинете снова повисла тишина.
