Все решилось на приеме у Билла Тэнингема, знаменитого адвоката, – на одном из светских раутов, которые Том так ненавидел. Билл был трагически верен эпикурейской философии: его не знавшая меры тяга к удовольствиям оборачивалась постепенным саморазрушением. Одним из таких порочных увлечений была игра, поставившая Билла в непростое финансовое положение, когда ему пришлось расстаться со всем, кроме необходимого. В том числе с Фермой. В разговоре между тостами, под звон бокалов с шампанским, когда Билл предложил знакомой купить дом по бросовой цене, Том мельком увидел фото дома на экране телефона Билла, и с этого все началось. Случайно услышанные слова, заманчивая картинка – и налаженная жизнь Спенсеров разлетелась на кусочки.
Том сам не знал, почему его так заинтересовала эта Ферма (полностью отремонтированная!), почему он стал о ней расспрашивать и даже вовлек в разговор Оливию, но именно она на следующих выходных предложила ему поехать и взглянуть – просто так, забавы ради.
Ни в самолете до Бостона, ни в машине, которая везла их до Мэхинган Фолз, Том ни на секунду не рассматривал идею покупки всерьез. Все это было лишь предлогом для небольшой вылазки, романтической эскапады, возможностью помечтать о другой жизни – столь же привлекательной, сколько невозможной.
Однако он все время вспоминал о фотографии дома из телефона Билла Тэнингема, и этот дом все больше его покорял. Он представлял себя там вместе с детьми, счастливым, и даже видел себя за работой в кабинете на втором этаже, в тихой и теплой комнате.
Вечером того же весеннего дня, когда они собирались уходить с Фермы, что-то не давало ему покоя. Агент по недвижимости, сопровождавшая их по поручению Билла Тэнингема, правильно истолковала сомнения Тома и предложила им побыть в доме, пока она поднимется в кабинет разобрать какие-то бумаги. И тогда Оливия помогла ему осознать все то, в чем он боялся себе признаться, и подтолкнула его к тому, чтобы выразить ощущения словами. Он полюбил это место. Ему показалась заманчивой жизнь на Ферме.
Оливия в этот драматичный период, когда она только что потеряла сестру и Оуэн стал жить у них, перевернув с ног на голову весь их привычный быт, поддерживала мужа от всей души. Она тоже мечтала о смене обстановки и хотела найти что-то настоящее.
– Я ухожу из утренней передачи, – сказала она, сидя на террасе фермы.
– Прошу прощения?
– Ты отдохнешь от этих акул и гадюк, а сочинять можно и вдали от Нью-Йорка.
– Но, Оливия, это… Ты не можешь все бросить! Двадцать лет борьбы, и когда ты завоевала кубок, ты хочешь сдаться?
– Ну, я насладилась победой, получила все, чего искала, и могу теперь посвятить себя чему-то ещё, вместо того, чтобы над златом чахнуть… У нас достаточно денег, чтобы жить на проценты, мы можем взять ипотеку и переехать из квартиры.
– И чем ты станешь заниматься?
– Не знаю. Вести блог, наслаждаться жизнью, сочинять книгу о личностном росте или, может быть, вернусь к своим увлечениям молодости и найду какую-нибудь небольшую радиостанцию. Я хочу жить в свое удовольствие. Перестать притворяться! Я больше не могу играть роль ради того, чтобы сохранить то, что имею. Я уже получила все, чего хотела.
– Но куда мы поедем? Ты понимаешь, что мы уедем из города вместе с детьми, нам придётся искать новый дом…
Оливия с тихим смешком положила голову на плечо мужу.
– Глупенький. Оглянись вокруг. Мы уже приехали, здесь мы дома.
