– Ну, погоди, предатель, отольются тебе все мои слёзы, не сбудутся твои замыслы.
Малушка спустился к реке и оттуда глянул на крепость. Стены казались высокими и неприступными. Пологий берег постепенно стал крут, но по корням можно было забраться к самой стене.
– А тут можно смолу горючую заложить и стена сгорит на раз-два. Непорядок.
Надо бы воеводе подсказать, да обо всем предупредить – мол, жди печенегов в гости, а старосте сельскому, что повадился в крепость, не доверяй. Но очень Малушке хотелось взглянуть на купца, которого староста звал Тирах – куда он подался? что затевает?
Мальчик вышел на дорогу, по которой ушли подводы, и побежал легким волчьим намётом, которым хищники могут бежать и сутки, и двое – не останавливаясь. К обеду он догнал обоз купца, который расположился табором у родника Перуна – вон и идол его деревянный на камне стоит. Здесь хоть и не было поселения, но место излюбленное для пристанища. Всегда здесь можно увидеть, коль не купцов, так странствующих калик или просто странников. Вот и сейчас здесь вместе с людьми купца отдыхала ватага плотогонов, направляющихся к верховьям реки.
Малушка напился целебной воды, а потом сел трапезничать краюхой хлеба, что дали ему в дорогу дружинники, аккуратно собирая крошки с колен. Вдруг увидал чьи-то ноги в обувке с загнутыми носками и поднял взор. Перед ним стоял мордастый печенег с кинжалом за поясом в богато украшенных ножнах. Но поразило не это. Малушка почувствовал в его существе скрытую угрозу и внутреннюю силу – грубую и страшную. Незнакомец его ненавидел – это мальчик тоже почувствовал.
Тирах! – подумал Малушка.
Вот он наклонился к мальчишке, и лицо с горящими злобой глазами заполнило собой все пространство.
– Пириятно кушаль, малшик – сказал печенег с противным акцентом. – Небогато одним хлебом ести. Ступай са мной – мой тебя кормить вкусно.
Малушка не мог отвести глаз от его безбородого лица. Красноватая кожа с кровавыми прожилками, чёрные змеиные глаза, клиньями редкие зубы – опасная физиономия.
Змеиные глаза завораживают – печенег берёт его за руку, а мальчик ничего сделать не может. Он в страхе плетётся за ним. Ладонь у купца липкая, а Малушке кажется – пропитана кровью. Алая кровь капает с куска мяса, который ему протягивает человек купца по его знаку.
– Сырая печень. Ешь – станешь воином, – говорит Тирах.
Сам смеется, и смеется его человек.
Малушка послушно берёт, но ему кажется, что это печень убитого человека. Мальчик пятится. Тирах берёт его за руку, подтягивает печень ко рту своему и вонзает зубы. Отгрызает кусок и жуёт, показывая окровавленные зубы. Лицо его искажает немыслимая улыбка – должно быть, означающая верх блаженства. По подбородку течёт слюна, смешанная с кровью.
– Ешь. Лючий кусок гостью.
Купец разразился демоническим смехом. Его люди вторят ему.
– Рюска малшик слаб – он не ест сырой мяс.
Малушка, застыв от ужаса, смотрит на Тираха – тот чем-то похож на летающее чудище, которое они видели в лесу с Дарёной, когда оно напало на печенегов. На мерзкое чудище.
Подошел плотогон с топором за кушаком.
– Эй, красномордый! Ты чего к мальчонке пристал? Тяпнуть тебя обухом в ухо?
Он сказал, а его ватага дружно заржала у своего костра.
От заступничества, а больше от голоса плотогона – грудного, доброго, сильного – Малушка воспрял душой.
– Да не… ничего… он не пристал – он меня угощает.
И, преодолевая отвращение, откусил сырой печени и принялся жевать. Контакт с печенежским купцом ему нужен, чтобы все разузнать.
