В последнее время, видимо от отчаяния, они особенно активизировались и ликвидировали несколько судов прямо на магистральных линиях. Полиция, как всегда, была нерасторопна, и тайной организации приходилось самой заботиться о собственной безопасности.
Неожиданно погрузочный конвейер остановился – об этом сообщила загоревшаяся на пульте сигнальная панель с надписью «одностороннее отключение». Это означало, что сторона приема груза – почтовый терминал остановил разгрузку.
Трикс ударил скрюченным пальцем по рычагу экстренной связи:
– Эй, что это у вас случилось, а?
От волнения он забыл про модуляцию, и его голос прозвучал, словно смех испорченной игрушки-клоуна.
– Кто там? Повторите… – ответили ему.
Трикс поправился и повторил:
– Почему остановили разгрузку? У меня же график!
– Ничего страшного, контейнер перекосило. Я послал двух ребят, сейчас они его развернут.
Голос дежурного звучал вполне обыденно, Трикс видел, как тот покачивается в кресле, заложив руки за голову, но этот спектакль его не убедил. Вскочив с кресла, он вышиб ногой дверь и едва не улетел назад к панели, хорошо, успел ухватиться за поручень. Он забыл, что на стоянке гравитационные соленоиды работают на десять процентов.
– Ромул! Декстер!
Они отозвались сразу и вывалились в коридор из каюты, из-за слабой гравитации скользя по полу, как по льду.
– Что случилось, сэр? – спросил Декстер.
– Ребята, боевая тревога, у нас гости!
– Сколько?
– Предварительно – двое! Они в погрузочном транспортере, будьте внимательны! Действовать только по команде!
Ромул и Декстер влетели обратно в каюту, нырнули в растянутые на специальных рамках комбинезоны – одно движение, и шнур «усадил» одежду по фигуре. Теперь они могли сунуться даже в вакуум – ненадолго, но для короткого боя и теплозащиты, и воздуха в портативных обменщиках было достаточно.
– Быстрее! – подгонял их Трикс. – Я уже слышу, как они стучат где-то у борта – должно быть, мины ставят!
– Разберемся, сэр, – успокоился его Ромул и защелкнул шлем. Они с Декстером повернулись и пошли по коридору, громыхая по полу монтажными ботинками.
– Эх! – Трикс в отчаянии махнул рукой и поспешил назад в рубку. В трюме стояли несколько видеочипов, если бы чужаки попытались пролезть в него, Трикс мог бы их увидеть. Но пока экран был чист.
Впрочем, диверсанты могли пустить «змейку» – мину-ползунок, такую не сразу заметишь, даже если знать, где искать. Она могла спрятаться в любую щель, а потом рвануть так, что борт вывалится в космос. Однажды техник в команде коллеги Трикса совершенно случайно нашел в топливном фильтре такую вот свернувшуюся «змейку». Оказалось, ее подали через рукав на заправочном терминале. Спасло лишь то, что техник из-за болезни пропустил регламентные работы и решил наверстать график, занявшись кое-какими узлами прямо в рейсе.
Этот заправочный терминал внесли в «черный список», но никаких акций против него не проводили. Как показала практика войны с отделом «Р», правильнее было никак себя не проявлять.
– Сэр, мы их видим… – прозвучал в передатчике голос Ромула.
Трикс крутанулся в кресле и схватился за микрофон:
– Что они делают?
– Пытаются смять угол контейнера. Тот стал раком, и ни туда, ни сюда.
– Что такое «раком»?
– Ну… нараскоряку. Короче, у него нештатное положение.
– Ага, – буркнул Трикс, решив позже выяснить значение малознакомых слов. – А они не могли сделать это специально?
