Тут такое уже не сработает. У пацана слишком выразительное лицо. Аристократичная порода прямо прет на глаза. Видимо и правда относился к древнему роду, где поколение за поколением через селекцию улучшали генетику путем тщательно отбора партнеров для брака.
– Ну что там у вас случилось? – доктор ждал нас в окружении белого цвета. Просторная комната была заставлена оборудованием, самое большое место занимали пять капсул с крышкой из прозрачного пластика.
Автодок? Киберхирург? Что там говорил на это счет Кристофф?
– Бытовой несчастный случай, – быстро проговорил я, не давая Йохану раскрыть рот. Угрозы угрозами, но вдруг здоровяк так обрадуется от близости медицинских приборов, что ляпнет правду о стычке. Порядки здесь может и аховые, но за драки в подобных коллективах, как наемные отряды, обычно наказывали. Или хотя бы делали вид. А мне сейчас даже формальное наказание никуда не уперлось.
– Его на починку, – я толкнул Йохана в спину. – А мне что-нибудь укрепляющее. И ответить на пару вопросов.
Уверенный и напористый тон с моей стороны вызвал у доктора удивление. Проклятая репутация тихого мальчика Тимофея Мещерского преследовала меня с самого пробуждения. Голову что ли кому-нибудь оторвать. Чтоб в мясо и кровь. И чтоб потом никто не пялился на меня, как на восьмое чудо света.
Помедлив и оглядев нас внимательным взглядом, доктор неспешно кивнул и сказал:
– Ну проходите.
7.
Все то время пока Йохана укладывали в капсулу к киберхирургу, он опасливо косился на меня, словно ожидая какой-нибудь пакости. Я же удивлялся крепости мужика. У него из глазницы нож торчит, а он не вопит от боли, ведя себя почти что нормально. Что это, высокий болевой порог? Результат сильного шока?
– Мозг не задет, лезвие застряло в лицевой кости, глазное яблоко не подлежит восстановлению, требуется замена, – прокомментировал док результаты обследования.
Когда лысый амбал лег, вдоль его тела проскользнул луч сканера, изучая организм. Через секунду основное внимание умное оборудование сосредоточило на поврежденном участке, создав трехмерную модель головы.
Красиво. И очень доступно, даже далекий от медицины человек может понять, как сильно предмет вошел в тело, где навредил и что осталось целым.
– Может стоило его сначала вытащить? – деловито спросил я, кивком указав на нож в глазнице.
Йохан дернулся, я обидно заржал, док вытаращился на меня с изумлением, слишком поведение Тимофея отличалось от прежнего. Домашний и робкий мальчик, склонный к компромиссам, превратился в злобного и циничного зверя, легко идущего на жестокость.
– Чего вылупился? Ты мне еще семь штук должен, не забыл? – я с ненавистью уставился вглубь капсулы.
Бритый вздрогнул и отвел взгляд. Пока шло сканирование он продолжал слышать происходящее снаружи и находился в сознании. Наверное, чтобы пациент имел возможность обсудить варианты лечения с доктором.
Меня бесило отсутствие контроля и невозможность повлиять на события. Бесил слабовольный Тимофей Мещерский, бесили местные правила с медицинской помощью, бесила сама ситуация с дурацким попаданием в другой мир. Это конечно лучше, чем сдохнуть, сгорев заживо на том перекрестке, но место переноса могло оказаться получше.
– Сколько стоит полная замена всех напечатанных органов? – спросил я, глядя в пустоту.
Док похоже ожидал подобного вопроса, потому что ответил без промедления:
– Двести тысяч.
