Я машинально провел рукой в районе затылка. В самом основании пальцы нащупали легкую выпуклость. Черная полоска татуировки вживленного нейрочипа, метка, дающая власть над стальными чудовищами.
Заметив движение Кристофф охотно пояснил, что имплант вживлялся напрямую в позвоночный столб, обеспечивая связь с головным и спинным мозгом, тем самым охватывая всю нервную систему.
Все-таки польза от болтуна была. Сам того, не подозревая он стал источником полезной информации. Если отбросить всю шелуху, что он то и дело вставлял в свою речь.
Я задумался. Наличие в башке электронного чипа оказалось слегка неожиданным.
– Его можно извлечь и продать?
Паренек нахмурился. О таком его раньше не спрашивали. Кому придет в голову избавляться от курицы, несущей золотые яйца? Ведь нейрочип давал возможность о которых другие только мечтали.
– Наверное можно, – неуверенно протянул он. – Хочешь обменять на нормальные органы?
Стоит отдать должное, мои мотивы он сразу понял. Напечатанные органы – это проблема. Серьезная проблема, которую надо как можно быстрее решить.
– Как определить сколько он может стоить? – я опять машинально потянулся к затылку.
К этому моменту я уже сидел, подоткнув подушку к спинке койки.
– Сначала надо узнать модель, – задумчиво сказал Кристофф. Он вдруг оживился. – Подожди, где-то здесь должен быть портативный сканер. Мы его иногда берем на задания, чтобы определять трофеи.
Парень ринулся по палатке, что-то усиленно ища. Вернулся, неся в руках устройство отдаленно похожее на считыватель штрих-кодов, только более массивный, с маленьким экранчиком по центру.
– Поверни голову.
Я послушно подставил затылок. Луч лазера скользнул по черной татуировке. Раздался короткий писк. На дисплей высветилась информация.
– SUPRA-TEH, – прочитал вслух Кристофф и не скрываясь поморщился. – Дешевка, из самых ходовых, – сообщил он, увидев мое непонимающее лицо.
Понятно. Хотя чего еще ожидать. Мальчик едва наскреб на самый малый шагоход, ухнув в него все состояние. Трудно ожидать, что ему бы хватило на дорогой имплант.
– Сколько такой может стоить на черном рынке? – тем не менее уточнил я.
Кристофф опять посмотрел на экран считывателя.
– А он у тебя не активен. Смотри сам, – парень протянул мне прибор. Мало что понимая, тем не менее я заметил красную вязь мигающей надписи сразу под названием нейронного чипа. – Сгорел похоже. Иногда такое случается. Аварийная система при расстыковке с машиной получила повреждение и криво сработала. Предохранители спасли мозг пилота, но сам имплант получил перегрузку нейроцепей. Бывает.
Бывает. Потенциальный источник денег оказался сломан. Плохо.
– Сколько обычно функционируют напечатанные органы?
Вопрос заставил парня задуматься.
– Не знаю. Может месяца два? – пожал плечами он.
Два месяца большой срок. Тогда почему такая паника?
– Точно два месяца? – недоверчиво уточнил я.
Лицо Критоффа неожиданно просветлело.
– А-а, тебе ведь из полевого комплекта ставили, там биомасса дешевая, – оживленно заявил придурок и жизнерадостно заключил: – Тогда не больше недели.
Черт, что-то подобное я и подозревал услышать. Дешевая замена, чтобы дотянуть до госпиталя и квалифицированной медпомощи, когда выносят с поля боя. Только потом идет полноценная замена, на которую у меня нет страховки.
В этот момент москитная сетка у входа шевельнулась, впуская в палатку нового человека.
Пока он неспешно шагал, я успел его внимательно изучить, как сделал это недавно с Кристоффом. Невысокий мужчина, за пятьдесят. Усталое лицо. Мрачный, морщинистый, с иссохшей потрескавшейся кожей, с редкими волосами. Опять недостаток витаминов? Или просто результат постоянной усталости и стресса. Выглядел гость изможденным.
