Я поставил у изголовья кровати пару бутылок с водой, чтобы не пришлось ночью покидать комнату. Закрыл дверь, а под подушку положил нож. Да, взял кухонный нож и положил его в кровать. Быть полностью взрослым и рациональным не получилось… Также, как не получилось быстро заснуть, не получилось отвлечься от тревоживших меня мыслей. Я постоянно прислушивался, силясь понять, что происходит за дверью спальни. Проворочался полночи, выпил целую бутылку воды, так как в горле постоянно пересыхало. Потом захотел в туалет и справил нужду в цветочный горшок – покидать комнату я был не намерен. Ох, не получилось быть взрослым и рациональным. Зато спустя какое-то время я заснул.
Спасительный сон длился недолго. Я проснулся от собственного крика и сильной боли. На голени правой ноги появилась аналогичная рана – кто-то опять укусил меня, выдернул кусочек мяса. Я зажал рану, сквозь пальцы текла густая, багровая кровь. Голова кружилась. В комнате никого не было… или я его попросту не видел – промелькнула обжигающая мысль!
– Сука, покажись! – я вытащил нож из-под подушки, взял его в левую руку, несмотря на то, что был правшой. Правой я всё ещё безуспешно зажимал рану, но кровь это не останавливало.
– Где ты, тварь!
– Тай, тай, – прохрипело из-под кровати. Волосы в прямом смысле зашевелились на голове. Я сжал губы, стараясь дышать носом, в ноздре засопела козявка. Хрипя, я встал на ноги на кровати, вперил взгляд на свисающую на пол простыню.
– Выходи! – крикнул неестественно тонким голосом.
– Тай, тай, – пробасили снизу, а затем раздался хриплый старческий смешок.
Мой взгляд метнулся на дверь, я в два прыжка преодолел расстояние до неё, распахнул, выскочил в коридор и почувствовал обжигающую боль на левой голени. Ещё один кусочек меня был потерян в недрах пасти невидимого существа.
– Сука! – я оглянулся, размахивая ножом, но по-прежнему никого не видел. Включил свет в коридоре. Посмотрел на расплывающиеся по полу лужицы крови, вытекающей из моих ран. – Покажись!
Что-то метнулось мне в ноги. Я не увидел, я почувствовал, а потом услышал шлепки на кухне, что-то зашуршало по её тёмным углам, куда не проникал свет.
– Любишь темноту, скотина… – зло прошипел я и включил на кухне свет. Там никого не было. Я начал открывать ящик за ящиком, дверцу за дверцей, опрокидывая на пол кастрюли, тарелки, кухонные полотенца. Отодвинул от стены печь, холодильник, кричал, бил в исступлении посуду, но всё равно никого не смог обнаружить. Весь пол и кухонный гарнитур были измазаны моей кровью.
11
Утром в дверь позвонили, я открыл её. Стоял на пороге грязный и обессиленный, а на меня встревоженно смотрели несколько пар глаз: друга Валеры, бывшей жены и её нового мужа. Что же предстало их взгляду? Перемазанный в крови мужчина с ножом в руке. Перевёрнутый вверх дном дом, испорченная мебель и вещи. Хотел захлопнуть дверь, но мне не дали, ввалились в мою квартиру. Валера перебинтовал мои раны, говорил, что мне пора обратиться к врачу. Ника вымыла пол, выбросила испорченные вещи, тоже говорила, что мне нужна профессиональная помощь. Только её новый муж ничего не говорил, печально смотрел на меня и знаками показывал Нике, что им пора.
Валера хотел остаться со мной, но я буквально вытолкнул его за порог. Мне надо разобраться со своей проблемой. Я поймаю эту нечисть и убью. Съездил в церковную лавку, скупил десятки икон, свечей и святой воды. Украсил, так сказать, свою квартиру ликами святых. Зажёг свечи, опрыскал все углы святой водой.
