Что такое проклятье? И думали ли мы когда-нибудь, какая действительно функция лежит на защитниках? Может, они и сдерживают это проклятье? Ведь все было хорошо, до того как ушла Филиппа. Выходит, мы всегда будем жить в разрухе, если рядом не будет защитников. Тогда какая разница, где жить? В Либерии или в Мортале? Даже Кастельторф, все же он дальше отсюда, значит, безопаснее.
У меня уже были мысли идти к главнокомандующему, которого назначил Артос, и сказать ему о своих догадках, но тут из-за деревьев вышла моя до ужаса бледная дочь. У нее были испуганные глаза, а в трясущихся руках она несла две тарелки с какой-то кашей. Я вскочила и подбежала к ней.
– Герельти, что такое? Почему у тебя такой вид? Что случилось? – взволнованно тараторила я.
– Мам… на нас напали… – тихо прошептала она.
– Кто?!
– Какой-то мужчина, он выстрелил из лука в человека и попал ему в горло.
– Тот умер?
– Нет, Ротти сказал мне, что он стрелял не чтобы убить, а чтобы тот замолчал.
– Что это за человек? Откуда он? – не унималась я.
– Не знаю, никто не знает. Он говорит, что ничего не скажет, пока мы не скажем ему, кто мы.
– Ты его видела? Как он выглядит?
– Нет, не видела. Ротти сказал, что его сильно избили и сейчас он без сознания. Еще он произнес имя Филиппы. Они думают, что он с Либерии, шпион, что он ищет ее, чтоб убить.
– Так, надо в этом разобраться, – уверенно заключила я.
– Но ты же говорила, что нам не стоит подходить к ним близко, а уж тем более вмешиваться.
– Вдруг он не шпион? Вдруг он хочет помочь! А они изобьют его до смерти, и мы так и не узнаем, что он хочет.
Она сомневалась и с опаской смотрела на меня. Я обняла свою дочь и тихо сказала, что все будет хорошо.
– Пойдем, ты останешься с Роттером, я вижу, вы сдружились.
– Да, он хороший парень. По-моему, я ему нравлюсь.
– А он тебе? – с хитрой улыбкой спросила я.
– Нет, он мне как друг, да и тем более он слишком взрослый для меня.
– Хорошо. Пойдем разберемся во всей этой катавасии.
У моей дочери уже появляются женихи. Как быстро время летит. Скоро придется замуж ее выдавать, если, конечно, мы переживем весь кошмар, что творится. Я не присматривалась к этому Роттеру, хотя надо бы. Мужчины на войне особенно падки на женщин, мало ли что у него на уме. С виду он хороший парень. Сильный, симпатичный и не так еще испорчен войной, как остальные. Видно, ему не приходилось убивать. Русые волосы и выражение лица как у щеночка, совсем юн, а его уже в армию и на поле.
– Здравствуйте, Вирельга, – приветливо произнес он.
– Роттер, – кивнула я, – мне нужно повидать пленника.
– Не думаю, что это хорошая идея… он опасен, он чуть не убил нашего воина.
– Мне всего лишь взглянуть на него. К кому нужно обратиться?
– К главному, но не думаю…
– Отлично, присмотри за Герельти, пока меня не будет.
Я решительно направилась к главному, что-то подсказывало, что с этим пленником не так все просто. Если он не хотел убить нашего воина, значит, он не желает нам зла. Тогда, возможно, мы преследуем одинаковые цели? Я подошла к палатке главнокомандующего, окружающие ее воины хищно на меня поглядывали, от их взглядов мне становилось не по себе.
– Что вам надобно, мэм? – неожиданно спросил он, выходя из палатки.
– Я хотела бы взглянуть на пленника.
– Это невозможно, – уверенно отрезал он.
– Пожалуйста, позвольте! Мне кажется, он не враг.
– Все вы женщины одинаковые. Он опасен, а я дал слово защищать вас. Извините, но ваше свидание невозможно.
