Как Сеня похож на Филиппу! Его взгляд, я помню ее глаза, и всегда, когда она была чем-то недовольна или что-то шло не так, как хотелось ей, глаза выражали такое же отчаянье, вперемешку со злостью и вызовом. Как будто она взглядом проклинала весь мир и говорила: «Скоро я с вами поквитаюсь!» Такой же взгляд был у Ассентия, он смотрел на Артоса и ничуть его не боялся. Другие бы побоялись так вызывающе смотреть на столь грозного человека, столь неукротимого и неуравновешенного, как Артос, но не Ассентий, этим он мне и напоминал своих родителей. Нежелание мириться с приказами, непослушание, горячий нрав, вспыльчивость, стремление, грандиозное стремление, он готов сделать все, лишь бы было так, как он сказал. Эта смесь бунтарских качеств Филиппы и Ника в мальчике делала его сильным и упорным в своих соображениях. Я смотрела на него, и передо мной мелькали то Ник, то Филиппа. И я сама дивилась и не могла поверить, что передо мной часть моей лучшей подруги и часть самого выдающегося и талантливого мальчика, когда-то жившего в этой стране.
– Я ненавижу тебя! – злобно бросил Ассентий Артосу.
На глазах мальчика проступали слезы, он еле их сдерживал, гнев помогал ему не разрыдаться, но было видно, что он держится из последних сил. Артос лишь усмехнулся его гневным словам. Как же странно было снова его видеть. За все эти годы, что Артоса и Джереми не было с нами, все мы изменились. Артос стал еще горячее и злее. Казалось, будто в его жизни главное – война, что его ничто, кроме этого, не волнует, ни чувства людей, ни свои собственные.
Он был холодный, закрытый в себе, вечно с подозрениями в голове и лютым взглядом на лице. Ничто в нем не изменилось, по крайней мере в лучшую сторону. На лице появились морщины, взгляд стал еще суровее, а душа еще чернее. Он вызывал у меня страх и какое-то неудобство, и, честно говоря, мне не хотелось находиться с ним рядом, а уж тем более говорить или общаться.
Но я видела, я понаблюдала за ним и Ассентием, и слепой не заметит его противоречивости. Он задирает и давит Ассентия лишь потому, что хочет защитить его. Он не может показать своих чувств, так как за ним устоялась прочная репутация и портить ее какой-то привязанностью к ребенку – верх непрофессионализма. Артос, так же как и я, видел в Сене Филиппу, но ее в нем было слишком мало, только глаза и некоторые черты характера, больше, конечно, Ассентий был похож на Николаса. И это, по моему мнению, раздражало Артоса. Ни для кого не секрет, что оба они недолюбливали друг друга с того момента, как познакомились, и могу спорить, даже если сейчас Ник и Артос встретятся, между ними точно разгорится какая-нибудь передряга.
Но даже то, что Ассентий похож на соперника Артоса по завоеванию Филиппы, никогда не помешает такому грозному воину, как Артос, закрыть хрупкое тельце мальчика от меча или стрелы. Я на все сто, даже двести, процентов уверена, что Артос жизнь готов отдать за сына Филиппы.
– Джереми, объяви о готовности, мы выступаем, – приказал Артос, потом посмотрел на Ассентия, тот все так же пристально сверлил его взглядом, и указал в мою сторону, мол, иди к ней, там и сиди.
Ассентий еще секунд десять так простоял, затем резко развернулся и нервным шагом направился ко мне и Герельти. Мы сидели на громадных размеров бревне и со стороны наблюдали за всеми. Обиженный мальчик подошел и сел рядом.
